Девушка на фотографии футболиста Березина. Часть 1 - стр. 11
– Только не выходите из машины, а то смутите мою девушку, ― в голосе слышался сарказм.
«Все-таки достала. Теперь мы квиты», ― Маша откинулась на спинку стула и закрыла глаза. Только ее веки сомкнулись ― заиграла музыка, причем не что попало, а рок с приличными ударными, при слушании которых спать как раз совсем не прилично. Так Егор мстил на безысходность.
– У вас отличный вкус ― обожаю рок! ― «вспомни про заповедь психологов: молчи!» ― наставляла она себя, но не могла сдержаться.
Понимая, что заснуть не удастся, Маша решила подкрепиться ― достала термос и целый пакет с бутербродами.
– Даже не смотрите на них. Они мои! Поездки резко повышают мне аппетит, ― ассистентка психолога с усердием принялась за бутерброд с колбасой, сыром, помидором и зеленью, который до поры до времени таился на заднем сидении в пакете. Компанию ему составил чай из термоса.
У Егора резко испортился стиль вождения: по шоссе, как назло, не было ни одного кафе. Отчасти поэтому Маша смиловалась:
– Похоже, второй бутерброд в меня не влезет. Могу поделиться. Только остановитесь.
Предвосхитив прелесть позднего ужина, Егор ударил по тормозам.
– И как же мне вас представить родителям? Как свою девушку? ― наливая чай, осведомился голкипер.
– Мне кажется, на это не купится даже совсем недалекий человек, придумайте что-нибудь другое, ― Маша как бы невзначай бросила взгляд на зеркало: да, с Агнией, его рыжеволосой девушкой-красавицей, ее точно не спутаешь. ― А чтобы вам лучше думалось, могу предложить салатик с котлеткой. Как насчет умных мыслей?
– Скажу, что хорошая знакомая. Хотя вы бы вполне сошли за мою девушку…
– Зато вы за моего парня вряд ли: слишком… высокий, ― добавила она, смерив Егора глазами.
– Мария, вы когда-нибудь бываете серьезной?
– Не чаще, чем вы.
Минуту спустя она добавила:
– Обычно я ужасно серьезная, это вы на меня дурно влияете. Кстати, ваши родные знают, что мы едем? ― Егор как-то усиленно заработал челюстями. ― Может, у вас в семье не принято говорить о приезде…
Егор впихнул в себя остаток котлеты и немного странно посмотрел на девушку. Маша списала это на волнение: возвращаться домой всегда приятно, а с незнакомым человеком, может быть, не так комфортно?!
– Вы не переживайте. Все будет хорошо. И родители ваши останутся мной довольны, и дома вы меня почти не заметите ― будто меня и нет. Так что, вы хорошо отдохнете.
– Алло! Да, мам, это я. Мы едем…
«Теперь точно никуда не денется!» ― решила Маша, откинула спинку сидения и вскоре заснула. Впереди виднелась темная даль. Полоса березовых, едва различимых белыми стволами посадок сменялась кленовыми рощицами и осинниками, а на небе за проезжающими гналась полная, налитая, рыжая луна.
Егор, когда приезжал сюда, любил вспоминать, тревожиться, думать и просто гнать как можно быстрей. На него обычно находила грусть, полезная в небольших порциях каждому человеку. Ему нравилось припоминать детство, юность и испытывать трепет и тяжелую легкость одновременно. Но Маша, хоть и незримо, но все-таки мешала ему сосредоточиться на своем. Он изредка поглядывал на нее: безмятежный сон девушки наводил спокойствие, а не тревогу, и приятное гулкое сердцебиение возникло только тогда, когда знакомые места уже нельзя было принимать за чужие. Егор невольно сбавил скорость.