Девушка, которая взрывала воздушные замки. Том 2. Реванш - стр. 27
– Вы плохо себя чувствуете? – спросил он.
– Я разрезала ногу, – ответила Эрика. – Прихромаю, как только смогу.
Для начала она сходила в примыкавший к спальне туалет. Потом надела черные брюки и одолжила у мужа тапку, в которую помещалась забинтованная нога, выбрала черную блузку и прихватила жакет. Прежде чем вытащить из-под дверей спальни резиновую заглушку, она вооружилась баллончиком со слезоточивым газом.
Эрика медленно прошла через дом и включила кофеварку. Завтракала она за кухонным столом, все время прислушиваясь к звукам в окрестностях. Как раз когда она наливала себе вторую чашку кофе, в дверь позвонил Давид Русин из «Милтон секьюрити».
Придя пешком до Бергсгатан, Моника Фигуэрола собрала своих четверых сотрудников на раннее утреннее совещание.
– Теперь у нас появилась временная граница, – сказала она. – Наша работа должна быть завершена к тринадцатому июля, когда начнется суд над Лисбет Саландер. Это означает, что у нас есть чуть больше месяца. Давайте переберем все и решим, что для нас сейчас самое главное. Кто хотел бы начать?
Берглунд откашлялся.
– Блондин, который встречается с Мортенссоном. Кто он?
Все закивали. Разговор начался.
– У нас есть его фотографии, но нам неизвестно, где его искать. Объявить его в розыск мы не можем.
– А Гульберг? Должна существовать какая-то история, которую можно раскопать. Мы знаем, что он был в Тайной государственной полиции с начала пятидесятых годов до шестьдесят четвертого года, когда создали ГПУ/Без. Потом он скрывается в тени.
Фигуэрола кивнула.
– Можно ли сделать вывод о том, что «Клуб Залаченко» – это некая структура, основанная в шестьдесят четвертом году, то есть задолго до появления здесь Залаченко?
– Цель, вероятно, была другой… тайная организация внутри организации.
– Это было после Веннерстрёма. Тогда все посходили с ума.
– Своего рода тайная шпионская полиция?
– Вообще-то за границей имеются параллели. В США в шестидесятых годах внутри ЦРУ создали особую группу внутреннего надзора. Ею руководил Джеймс Англетон, и она чуть не разнесла все ЦРУ. Ребята Англетона были фанатиками и психами – они в каждом сотруднике ЦРУ подозревали русского агента. В результате деятельность ЦРУ оказалась во многом парализованной.
– Это одни разговоры…
– Где хранятся старые личные дела?
– Гульберга там нет. Я проверял.
– А бюджет? Такая операция должна ведь каким-то образом финансироваться…
Продолжению дискуссии помешал перерыв на ланч, а Моника Фигуэрола извинилась и отправилась в спортзал, чтобы спокойно подумать.
Хромающая Эрика Бергер появилась в редакции «СМП» только ближе к ланчу. Нога болела настолько сильно, что она вообще не могла прикоснуться ступней к полу. Доскакав до стеклянной клетки, она с облегчением опустилась на стул. Петер Фредрикссон взглянул на нее со своего места за центральным столом, и Эрика жестом пригласила его зайти.
– Что случилось? – спросил он.
– Я наступила на осколок стакана, и он вонзился мне в пятку.
– Как неудачно.
– Да. Неудачно. Петер, кому-нибудь приходили новые странные сообщения?
– Насколько мне известно, нет.
– О’кей. Держите ухо востро. Мне надо знать, если вокруг «СМП» будет происходить что-нибудь необычное.
– Что вы имеете в виду?
– Боюсь, что какой-то псих, рассылающий зловредные сообщения, избрал меня в качестве жертвы. Поэтому мне надо знать, если вы вдруг уловите, что происходит что-то странное.