Девушка без недостатков - стр. 29
– Вы хотите, чтобы я прямо сейчас сделала замеры? – уныло спросила Лиза.
– А что тебя останавливает? – взмахнул руками Апогеша. – Быстренько собралась и поехала.
– Буду ждать на улице, – коротко бросил Руслан Романович, поднимаясь.
– Я только возьму портфель! – крикнула вдогонку Лиза, словно нужно было отчитаться, что именно она возьмет.
«Ладно, попалась так попалась, – решила она. – Лень, праздность – это страшный грех. Надо работать над собой, совершенствоваться, искоренять недостатки. В принципе я ведь на самом деле почти закончила с Виолеттой. И этот красавчик очень кстати. Ни секунды простоя. Блесну гениальностью. Руслан Романович Рудницкий. Три «Р». Р-р-р… Впечатляет…»
– Где моя рулетка!!! Где мой блокнот!!! Где моя косметичка!!! – дико заорала Лиза Лайме и Родиону. – Там клиент!!! Нетерпеливый!!!
– Уже видели, – с завистью сообщила Лайма. – Шикарный самец. У него «шевроле-блейзер».
– И костюмчик за штукарик баксов, – заметил Родион. – На премиальные купишь шубу.
– У меня есть шуба, – ответила Лиза. Она рылась в столе, пытаясь найти рулетку. – Вдруг он скупердяй.
– Вполне возможно. Но, безусловно, красив. Прямо Ален Делон в молодости.
– Или Брэд Питт, – вздохнула Лиза.
К недешевым услугам «Артиссимо» прибегали в основном люди весьма обеспеченные, городские толстосумы. Народные массы самостоятельно выбирали и марку унитаза, и цвет портьер, не доверяя подобные интимные операции дизайнерской фирме.
Нельзя сказать, что, всласть наобщавшись с бомондом, Елизавета была в буйном восторге от скромности, учтивости, интеллигентности крутых слоев общества. Порой Лизу пытались низвести до уровня прислуги и к дизайн-проекту требовали обязательного приложения в виде подобострастия, подхалимства и самоуничижения. Это было отвратительно, работа с подобными людьми превращалась в мучение. «Тебе трудно, что ли, лишний раз улыбнуться?! – вопил Апогеша. – Клиенты – как дети! Надо быть терпеливой!»
Поэтому и от Руслана Рудницкого, вмиг, благодаря сопутствующим атрибутам, отнесенного в категорию новых русских, Лиза не ждала примеров самоотверженного гуманизма. Будет обычное высокомерие и хамство, обусловленное тем, что ее услуги щедро оплачиваются, а значит, она обязана суетиться, «делать красиво» и не вякать.
– Лиз, ну долго тебя ждать? – улыбнулся Рудницкий, и ничего хамского в его вопросе не было. Была на удивление приятная интонация – словно старый знакомый обращался к хорошей подруге.
Руслан стоял у «шевроле», придерживая распахнутую дверцу и приглашая девушку в недра кожаного салона.
– Какой красивый! – громко выразила восторг Елизавета.
– Спасибо, – скромно кивнул бизнесмен, зардевшись.
– Необычный цвет – ежевика, размятая в сметане! Мне нравится!
Руслан поперхнулся, потом рассмеялся. Очевидно, представил себя цвета ежевики да еще и в сметане.
Лиза устроилась на сиденье. Начало было умиротворяющим: и дверцу придержал, и руку подал. Быстрое касание ладоней, воспоминание о другом мужчине, также не отказавшем себе в удовольствии сжать ее маленькую шелковую ручку. Саша. Как он умудрился очаровать ее, умную и разборчивую, за каких-то десять минут? И чем он ее очаровал?
– Удобно? – осведомился Руслан Романович. Но ответа не дождался: хорошенькая дизайнерша витала в облаках. – Конечно удобно, – ответил он сам себе, захлопывая дверцу. – Сейчас еще включим кондиционер…