Девочка Святого - стр. 13

— Потому это, — мрачно ответила я.

Припарковавшись во дворах, закрыла машину и установила сигнализацию, предупредив Зару о возможной опасности. Девочка быстро закивала, хоть и испугалась. Я, как можно быстрее, взобралась по лестнице и тыкнув номер квартиры на домофоне, позвонила.

Долго шли гудки. Потом случился сброс, но я не сдалась и набрала снова, попеременно оглядываясь на машину. Новый сброс.

Дверь запиликала, приоткрываясь. Из подъезда вышла женщина и придержала мне дверь.

— Проходите, — быстро сказала она.

Я промелькнула в проём, поблагодарив.

До лифта путь был недолгим, а ехал он довольно долго. Прежде всего, я переживала за состояние племяшки, поэтому хотела просто проверить старика и спросить, всё ли с ним в порядке. Максимум — уточнить, как снять кулон.

И всё.

Однако, меня ждало разочарование.

Звонок в квартиру пел песню попугаев, очень популярную в своё время. Только никто не спешил открывать. Я подождала несколько минут и решила позвонить знакомой соседке. Данные обстоятельства насторожили меня, поэтому, когда женщина открыла дверь, я после приветствия накинулась на неё с расспросами.

— Валентина Ивановна, скажите, пожалуйста, а вы Михаила Ларионовича не видели? И его семью?

— Нет, не видела, девочка. А что? Случилось что-то? К нему вчера приходили мужики какие-то, но не знаю, зачем. Я подумала, может, ученики какие.

— Я поняла, спасибо большое.

Валентина попрощалась со мной очень тепло, позвала в гости в следующий раз, а затем вернулась в свою жилплощадь.

Странно это…

Конечно, к священнику мог прийти, кто угодно. Он помогал чуть ли не всем. Но что, если это те люди, которых я видела в видении? Ведь им дали приказ.

При условии, что эти картинки — не выдумка моего сознания, а по-настоящему происходящие события.

Последней попыткой дойти до источника правды, стало самое простое движение.

Я дёрнула ручку. Дверь медленно отворилась. Испугавшись поначалу, я отпрянула, вздрогнув. А затем уже через несколько мгновений взяла себя в руки и отворила дверь. В квартире было темно и, признаться, я нечасто бывала здесь в последнее время. Итогом стало то, что я даже не смогла вспомнить, где включается свет.

Наконец, найдя включатель, я тыкнула в него.

Лампочка осветила прихожую. Я сразу же увидела тёмную кухню, окна которой были затянуты занавесками. Жена Михаила Ларионовича любила свет.

Мало того, что дверь оказалась открытой, так ещё и в квартире в дневное время такая темнота, будто уже вечер.

— Михаил Ларионович! — крикнула я, проходя дальше.

Разуваться не стала. Даже мысли такой в голову не пришло. Сердце учащённо отстукивало ритм. Мне страшно.

Капельки нервного пота стекают по спине.

Я двигаюсь в комнату священника.

Первое, к чему притягивается взгляд, окно. И здесь оно закрыто. Затем кресло, в котором любил проводить время друг отца. Мужчина всегда отдыхал в нём, расслабляясь. На этот раз его там не оказалось.

Комната была покрыта мраком.

В воздухе витал холод, морозом сковывая тело. Руки задрожали, я с шумом втянула воздух. Казалось, кто-то стоит сзади и сверлит взглядом. Резко обернувшись, я никого не обнаружила, хотя в мыслях уже промелькнула надежда.

Вдруг, сейчас бы вышел священник и с улыбкой поприветствовал меня?

Развернувшись, я решила проверить другую комнату.