Девочка с самокатом - стр. 38

– Поступай как знаешь, конечно, – слышит она голос Джонни, – но это только твоя жизнь. Твоя, а не твоей матери, и не Вика тем более, и он уж точно не вправе указывать. И то, что у твоей матери проблемы с алкоголем, не означает, что ты должна сидеть на минералке до старости.

У неё получается улыбнуться.

– Это не минералка, а чай.

Джонни пожимает плечами (в этом движении они с Дженни абсолютно, потрясающе одинаковы), и Эмбер неожиданно замечает, что у него на рубашке нет ни единой пуговицы. Оторвать их – проще простого, и чаще всего, если одна покидает своё привычное место, то следом за ней пропадает и вторая, такой вот пуговичный закон, но все почему-то стремятся пришить их обратно – какие попало, а вот Джонни, похоже, плевать.

– Эй, – отвлекает её Дженни, опуская руку ей на колено, – не парься. Может быть, у Вика в контракте просто прописано быть мудаком.

– Тогда я тоже хочу такой же контракт, – отвечает Эмбер, одновременно задерживая дыхание, чтобы хоть чуть-чуть успокоиться.

Дженни фыркает, пытаясь сдержать смешок, и, перегнувшись через тумбочку, одной рукой обнимает Эмбер за шею, а второй опрокидывает половину фляжки ей в чай. Коньяк – понимает Эмбер по запаху.

– Не получится, – шепчет Дженни ей в ухо, светлые волосы щекочут шею и лезут в глаза. – Ты для этого дерьма слишком добрая.

Эмбер представляет, как крушит живых мертвецов самокатом.

Эмбер вспоминает, как крушила живых мертвецов самокатом.

– Я не… – начинает было она, но Дженни не даёт ей договорить.

Отстранившись, она салютует ей фляжкой.

– За тебя.

На жеребьёвке Эмбер понимает, что вечеринка оказалась пророческой. Ничего слишком страшного, просто кто с кем пересекался, тот с тем и выходит на старт. Дженни – предсказуемо с Джонни, Калани с Лиссой (и Эмбер готова поспорить, на трассе она стала бы не обвиваться вокруг него, а прямо сразу душить – ну, при условии, что у них была бы общая трасса), а Эмбер – с Виком.

Она шагает по стадиону, и её немного трясёт, но совершенно точно не от рёва трибун.

Вик идёт чуть впереди.

Его спина, обтянутая джинсовой курткой, напряжена, затянутые в перчатки руки сжаты в кулаки. Походка пружинит.

Вместе с ними сегодня на гонку выходят Нина и Джулиан, Эмбер успела запомнить их имена. Нина – милая и весёлая, у неё короткие пушистые волосы, облепившие голову рыжими кудряшками, этакий одуванчик, а ещё у неё круглые полные руки и крепкие полные ноги, и уютная складочка на животе – там, где футболка заправлена в джинсы. Грязные джинсы и грубые ботинки не вяжутся с её светлой улыбкой, и точно так же с её светлой улыбкой не вяжутся и сами гонки, но Эмбер не хочет думать о противоположностях.

А вот Джулиану гонки даже идут. Самодовольный, лоснящийся, он утверждает, что с детства хотел стать спортсменом, вот только незадача – опоздал на несколько десятков лет, поэтому собирается наверстать где-нибудь здесь. Он хочет денег и славы, и Эмбер не совсем понимает, зачем, но кто она такая, чтобы его осуждать. Для неё гораздо важнее разобраться с собой, вот только это ещё и сложнее.

Сегодня они – не первые, кто появляется на стадионе. И даже не вторые. До них уже прошло два заезда, и на этот раз Эмбер не придётся сходить с ума от беспокойства в душной комнатке для финалистов, потому что все, чья судьба её волнует, закончили свою гонку раньше неё. Калани уже, может быть, первый – а может быть, второй или третий, – и Дженни с Джонни уже празднуют победу – или снова удивляются тому, что их обскакал кто-то на лошади. Хотя нет, не на лошади точно, потому что Фредди выйдет на трассу только в четвёртом заезде.