Девочка хулигана - стр. 3
— Ну вот ты и готова услышать от меня новости, — он прервал нашу тишину спустя десять минут. Отложил вилку и немигающе уставился, буравя взглядом.
— Что именно? — Я жевала лист салата. Сегодня, видимо, на диете.
— Сядь ровно, — короткий приказ, и я выпрямилась как по струнке. Долго же он меня муштровал. Продолжил: — Перевод готов, завтра ты поступаешь в лицей.
Еда застряла в горле, начала кашлять подавившись. Отец наблюдал за этим с молчаливым равнодушием. Когда, наконец, смогла вздохнуть, тихо ответила:
— Я думала, что ты... несерьезно.
— Серьезнее некуда, это необходимая мера.
— Для кого? — В горле встал ком, но уже не из-за еды. Он хоть как-то сдерживал наступающие слезы. Отец снова все решил за меня и без моего ведома. Ставить перед фактом — его фишка. — До ЕГЭ осталось два месяца. В этой школе у меня подруга... у меня там вся жизнь!
Он резко ударил ладонью по столу, и я вздрогнула. Сердце сжалось от липкого, привычного страха.
— Это не обсуждается! — отрезал, на скулах заходили желваки. Папа не любит, когда ему перечат, и я стараюсь не лезть на рожон. Но когда переходят все границы, словно выбираюсь ненадолго из своего панциря, в котором живу все эти годы.
— Я не хочу! — Подорвалась. Меня трясло. Отец всегда был таким. Все так, как он хочет. И я делала это все, потому что у меня нет выбора. Но можно меня не трогать хотя бы под конец школы? Мне осталось всего полгода до восемнадцати, и я съеду... куда угодно, лишь бы не с ним.
— Сядь на место, Роза! — Взорвался, пылая бешеным взглядом. Он тоже привстал, снова ударив несчастный стол. Тарелки подпрыгнули. Яблоко вывалилось из вазочки и укатилось, с глухим звуком упав на пол. — Сядь, иначе пожалеешь!
— Нет! — Я разревелась. Слезы брызнули резко и непроизвольно, я не успела их остановить. — Я не хочу переводиться на два месяца! Пожалуйста!
— Роза! — Он вышел из-за стола и стал горой надвигаться на меня, и я плача рванула в комнату.
Дрожащими руками закрыла ее на щеколду. Единственное, что он мне позволил и о чем иногда жалеет, как, например, сейчас.
В дверь забаранили. Отец чертыхался и то угрожал мне, то пытался попросить выйти. Мои рыдания заслушали его и делали фоновым шумом.
— Я выпилю это замок к чертям собачьим! — Снова угроза. Затем он затих, потоптавшись у двери и слушая мои всхлипы. В конце концов, процедил: — Бабы...
О да, он никогда не умел со мной общаться.
Пнул дверь напоследок и добавил:
— Документы положу на стол. В понедельник отвезу тебя в новый лицей. Он лучше и профильнее. После него ты легко поступишь на экономический.
На этих словах я разрыдалась еще сильнее, и отец, не выдержав этого, ушел в свою комнату. Куда я поступлю папа тоже выбрал. Моя жизнь расписана чужой рукой...
Воскресенье я пролежала дома в своей комнате. Смирялась с новой участью. Потому что, если он что-то решил, я уже никогда его не смогу переубедить. Дозвонилась своей единственной подруге по своему кнопочному, она сообщила, что ее родители разводятся, поэтому она сама переезжает. Ну класс. Моя жизнь вернулась на дно.
Утром мы уже ехали туда, в новый лицей. Отец молча сжимал руль и думал о своем, одетый с иголочки. Впрочем, как обычно, потому что потом он поедет в свою небольшую фирму. Которая, кстати, ему чаще дороже родной дочери.