Детям до шестнадцати - стр. 42
Но это оказалось уже не игрой. Следующий комок врезался Мишке в затылок, прямо под край вязаной шапки. Само собой, мелкий заревел как вертолёт на старте.
– Хулиганство! – хором вскричали две проходившие мимо старушки, похожие на сморщенные грибы-дождевики.
И вот тут Саню перемкнуло. Вместо того, чтобы прыгать над братцем и утешать, он коротко ему бросил:
– Стой здесь, никуда не отходи!
И на третьей космической скорости рванул в сторону оборзевших семибэшников, которые подобрались уже совсем близко. Белое пламя ярости жгло мозги, сердце бешено колотилось о рёбра, и попадись ему сейчас в руки одноклассники – порвал бы на мелкие кусочки, словно старую газету.
Но руками не пришлось. Враги рванули от него с неменьшей скоростью – как тараканы, когда приходишь ночью на кухню попить воды и включаешь свет (полгода в Краснодаре им пришлось пожить в такой квартирке, пока не перебрались в другую, получше).
А дальше одновременно случилось сразу много всякого. Толстый Князев рванулся на другую сторону улицы, бешено взвизгнули тормоза, запищали гудки, и Саня, продолжая погоню, увидел невероятное. Ему даже показалось, что время замедлилось – как бывает в кино, когда идут спецэффекты. Здоровенный чёрный джип почти уже накатил на зелёную фигурку Витьки, расстояния для экстренного торможения стопроцентно не хватало, и по всем законам физики ему полагалось сейчас превратиться в блин. Вместо этого Князев взмыл в воздух свечкой – будто нырял с вышки в бассейне, только не вниз, а вверх – и, описав высокую дугу, со всей дури шлёпнулся задом на тротуар. Завопил погромче Мишки – и чесанул куда-то между домами.
В этот же момент Саня настиг самого медленного одноклассника – того, неопознанного, в чёрной вязаной шапке, и от всей души влепил ему ногой под зад. Неопознанный пролетел метра полтора и впилился головой в невысокий решётчатый заборчик, ограждающий тротуар от проезжей части. Заорал от боли, шапка с него слетела – и неопознанный оказался опознанным. Сидя прямо на мокром асфальте, прислонясь к заборчику, навзрыд плакал Петька Репейников.
Куда делись остальные двое, Саня не отследил. Не до того было – бежал к нему зарёванный Мишка, заливался слезами травмированный Петька, сигналили машины, оборачивались прохожие, и кто-то из них вот-вот мог вмешаться.
Решение пришлось принимать мгновенно. Саня одной рукой схватил Мишкину ладошку, другой резко дёрнул Репейникова – будто с корнями вырывал сорняк, и потащил обоих с тротуара, в маленький скверик перед длиннющим домом.
И ещё ему показалось – наверное, всё-таки показалось, полной уверенности не было – что на другой стороне улицы, в арке между двумя жёлтыми кирпичными домами, маячила не кто иная, как Жаба собственной персоной. Лягушкина то есть.
– Саня, это мутант, да? Который из зоопарка? – Мишка навёл палец на продолжавшего реветь одноклассника. – А почему когда мы в зоопарк ходили, то мутантов не видели? Тигра видели, льва видели, белого медведя видели, волосатого быка видели, обезьянов видели, а мутантов не видели? Они в домике спали, да?
– Тебе мама сколько раз говорила, что показывать пальцем неприлично? – прервал его поток Саня. – Показывать надо рукой. И вообще, это не мутант, это я пошутил. Это просто урод, и зовут его Петя.