Детство 2 - стр. 23

– Охрана, – Вздохнул Ёся, косясь на Фиру, – дядя Фима и те, кто над ними, делят сейчас найденную тобой полянку. Ничего такого, штобы вот серьёзно, но какие-то мелочи могут омрачить молодую жизнь.

– А сразу таки нет?

– Так думали, што сразу! – Всплеснул руками Ёся, оглядываясь назад, на приближающихся близнецов, – А вышло так, што вот! Говорю же – мелочи, но не хотелось портить вам отдых у самого Чорного моря!

– А што может быть? – насторожился Санька, делая морду кирпичом и моментально выцветая глазами, – Серьёзное што?

– Та не! На всякий случай штоб! – Замахал руками Ёсик, – Ви же знаете, што когда знают двое, знает и каждая свинья! Таки здесь знают побольше чем, двое, так и свиней может найтись побольше!

– Обрезанных, – Фыркнул Чиж.

– Ну не без этого! – Развёл руками Ёсик с обречённым видом, – Таки што? Да?

– Таки да, – Вздыхаю я, поглядывая на Фиру, чуть не лопающуюся от любопытства.

– Это ты деньги нашёл, да дяде Фиме и показал? – Быстро поняла всё она.

– Агась. Тьфу! То есть, таки да!

– О! – Фира чуть крепче взяла меня под локоть и надулась, ну чисто как жаба, с видом превосходства оглядев профланировавшую мимо барышню старшево гимназического возраста, шедшую под ручку с мичманцом.

Я поглядел на ту барышню, потом на Фиру, и понял, что Фира таки лучше, и между нами – сильно. Выпуклостей пока нет, но судя по тёте Песе, будут непременно! А лицо куда как получше, чем у той барышни, да и…

Я призадумался.

… пожалуй, што и вообще! Не вообще-вообще, но пожалуй, што таки да! Но потом.

Барышня, што с офицером, оглядела нас, и чему-то засмеялась тихонечко. Вот дура!

– Ну што, – Поглядываю на близнецов и на Ёсика, – в город всё-таки можно?

– С нами да, – Твёрдо ответил тот, – на всякую шпану мелкую нас хватит, а на крупную там уже договорились.

– Ну тогда, – Стукнув себе по набитому серебром карману, – по мороженому? Угощаю!

Самуил и Товия закивали радостно и пристроились в кильватер, высматривая мороженщика. Таковой нашёлся быстро – Одесса, лето!

– Четыре пломбира, – Сказал я важно, отстояв короткую очередь. Худой мороженщик, по виду из греков, протянул нам лакомство, улыбаясь в прокуренные жёлто-сивые усы. Съев лакомство тут же, не отходя далеко, похлопал себя по животу, огляделся на Фиру и Саньку, да и заказал ещё. Гуляем!

Пошли важные, на господ встреченных без страха глядим. Чай, не Москва! Да и мы не оборванцами выглядим Хитровскими, а нормальными такими мещанами, не из самых бедных.

А запахи! На Молдаванке всё ж таки скучено, запашки немного тово. Рыбой пахнет, да сцаниной и иным чем человеческим. А здесь, на какой-никакой, а широкой улице, воздушок обвевает. Морем пахнет, акациями, зеленью всякой вкусной. И камнями!

Вот ей-ей, сказал бы кто, што камни раскалённые пахнуть могут здоровски, так пальцем у виска покрутил бы! А когда вместе с запахами моря и прочими, так очень даже и да!

На Ольгиевском спуске Санька на тумбу наткнулся.

– Цирк шапито, – Прочёл он чисто, без складов. На афише танцевала красивая женщина в бесстыдном наряде с голыми почти што ногами, скакал на лошади мужчина с совершенно тараканьими усами и вздыбливался силач, похожий на вставшево на дыбки медведя, невесть зачем взявшево в лапы всякую тяжёлую чугунину, – Што ето?

– Ето, – Я полез было в затылок – почесать, ну и за объяснениями, а потом и рукой махнул, – ето смотреть надо! Пошли!