Детский сад, штаны на лямках - стр. 24
В этот момент в дверь позвонили.
– Кто бы это мог быть? – удивилась хозяйка.
Она пошла открывать, и через минуту вернулась. Вид у Алки был такой ошеломленный, словно она увидела призрак.
– Там… там… – Она не могла говорить, только махала рукой назад.
За ее спиной стояла Ленка Алябьева.
– Девчонки, – сказала Ленка, – наверное, на мне проклятие.
Алка ойкнула и прикрыла рот рукой.
– Со мной случилась еще одна беда, – продолжала Алябьева.
– Видела я эту «беду», – отозвалась я. – Лежала в соцзащите на полу в меховых тапках.
– Это не я! – Ленка приблизилась ко мне вплотную. – Не я ее убила! Но подумают на меня.
– Ты оставила там документы и сумку, – напомнила я. – Тебя скоро найдут. Думаю, тебя уже ищут.
– Поэтому я и пришла сюда. Мне некуда больше идти.
«Вряд ли Алка будет укрывать убийцу в своем доме», – подумала я и оглянулась на Безруких, но ее в комнате не оказалось.
Со второго этажа послышалась какая-то возня. Через секунду на лестнице показались няня с девочкой. Няня была в халате, поверх которого она натянула свитер. Кофта у маленькой Наденьки была застегнута вкривь и вкось. Они выглядели как две взъерошенные кошки, которых согнали с мягкого дивана. Алка спускалась следом и подгоняла их чуть ли не пинками.
– На улице чудесная погода, – нервно увещевала она, – погуляете полчасика и вернетесь. Но лучше не торопитесь, подышите свежим воздухом.
Я догадалась, что Алка решила спровадить ребенка подальше от убийцы. В свете того, что произошло сегодня, Алябьева и правда могла быть опасна. Я решила отвлечь Ленкино внимание, взяла ее за руку и отвела в глубь гостиной.
– Зачем ты это сделала? – зашептала я. – Ведь у тебя был шанс вернуть сына. Теперь всё потеряно, понимаешь?
В Ленкиных глазах застыли страх и отчаяние. Она говорила, с трудом шевеля губами, словно они заиндевели на морозе:
– Как было дело: я вошла в кабинет к инспекторше, но там никого не оказалось. Я села на стул и стала ее ждать. У меня кружилась голова, меня подташнивало, я все думала, что же сказать в свою защиту. И вдруг я увидела под столом чьи-то ноги. Обошла стол и наткнулась на тетку. Я ее сразу узнала, это была та самая Махнач. От ужаса у меня все поплыло перед глазами. Сначала я подумала, что у нее голова лежит в луже крови. Потом пригляделась и поняла, что это красные колготки, обмотанные вокруг шеи. Наверное, ее задушили колготками. В этот момент в кабинет вошла какая-то женщина. Она увидела меня рядом с трупом и закричала. Я испугалась, что меня обвинят в убийстве. Ведь я и правда хотела ее убить! Махнач отняла у меня ребенка, так что причина была. Я бросилась бежать. Я вообще не соображала, что делаю. Просто бежала и бежала что было сил.
Я недоверчиво выслушала рассказ. Ну да, конечно, она никого не убивала, а всего лишь оказалась в ненужное время в ненужном месте. Все убийцы так говорят.
– Я просто испугалась и убежала, – настаивала Ленка. – Ты мне веришь?
– Ох, не следовало тебе ее убивать! – выдохнула я.
Алябьева разрыдалась.
– Люська, если даже ты мне не веришь, значит, мои дела плохи!
Я смотрела на плачущую Алябьеву, и сердце мое разрывалось. Хотя мне было бесконечно жаль Ленку, я не сомневалась, что единственный выход для нее – сдаться полиции. Со всеми вытекающими отсюда последствиями: тюрьмой или, возможно, пожизненным лечением в психиатрической больнице. Своего сына она не увидит никогда. Нормальная жизнь для нее закончилась, начинается кошмар. Изменить что-либо невозможно.