Детские страхи пожилого юноши. Книга вторая. Бои с правилами и без правил - стр. 17

И вот вваливается какой-то рядовой в казарму, идёт мимо сержантов, не отдавая им четь, махнув рукой, мол, привет, пацаны. А потом в сапогах (!), днём (!) заваливается на чью-то (!) кровать. У Никиты и его товарищей глаза стали величиной с бляху на их армейских ремнях, которые в этот момент они натирали, готовясь к построению. Хозяин кровати, попытался было объяснить рядовому, что он не прав. И тут этот скромный худенький солдатик, которого никто до этого не видел, превратился в какого-то Бэтмэна. Он дал по морде своему брату-солдату, стал орать матом на перепугавшихся курсантов, а возле него, как из-под земли, внезапно появились сержанты и стали успокаивать этого странного воина. Мол, Петя, успокойся, пойди баюшки-баю сделай, сейчас тебе чаю принесут и массаж спины сделают.

Как потом узнал Никита, должность писаря в армии является почти священной. Полковой писарь – это почти что полубог! Он выписывает вам документы – военные билеты, предписания и прочие бумаги, все полковые тайны – это тоже он. Писарь может придержать документ, а может и поскорее его выправить. И уже перед самым дембелем, когда считаешь не то, что дни – часы, писарь становится для каждого солдата буквально иконой, на которую все молятся. Поэтому с того первого знакомства курсанты усвоили раз и навсегда главную солдатскую заповедь – никогда не спеши вписываться в ситуацию. Потому что она чаще всего сама разрулится и без твоего участия.

Второй ступенькой вниз от человека к амёбе и твари дрожащей была физподготовка. Когда в любой момент любой сержант мог приказать солдату – «упор лёжа принять». И – делай раз, делай два. Причём, количество раз не оговаривалось. И не ограничивалось ничем, кроме самодурства твоего или чужого сержанта. Отжиматься заставляли за недостаточно быстрое приветствие старшего по званию, за неопрятный внешний вид, за грязные сапоги, за… Да за всё, что угодно! Ну и, конечно же, отдельно – просто в плане физподготовки.

Курсантов, что называется, дрочили. Или дрючили. Выбивали из пока ещё не совсем военных людей их гражданские привычки, мягкотелость и попытки считать себя человеком. В армии в строю стояла лишь серая масса, эдакие удобрения будущей войны. И зачатки разума могли появляться лишь у сержантов. Да и то не всегда. Потому что редко сержанты имели образование не то, что там незаконченное высшее – хотя такие иногда попадались – мало кто из военнослужащих срочной службы мог похвастаться десятью классами образования.

Никита Васнецов мог. За что ему регулярно прилетало. В его взводе образованных почти не было – в основном представители рабочего класса и сельской глубинки. Причем, из какой-нибудь азербайджанской, татарской или удмуртской глубинки. А то и еще дальше. Поэтому далеко не всегда Никита Васнецов мог решать конфликты, не применяя метод наложения рук. Однако, как оказалось, «что будут стоить тысячи слов, когда важна будет крепость руки»? Поэтому очень скоро Никите пришлось учиться драться.

По-настоящему.

Про армию можно писать бесконечно. И не в смысле описания тягот и лишений, которые, согласно армейскому уставу, военнослужащий обязан безропотно переносить. Большинство этих самых лишений всегда возникали искусственным путём. О чём рассказывает масса армейских анекдотов, самый известный из которых гласит – «круглое носим, квадратное – катим». Очень часто армейская логика напоминает этот анекдот. И бессмысленно пытаться в ней разобраться – это как знаменитая теорема Ферма, которую никто до сих пор так и не смог доказать.