Детские страхи пожилого юноши. Книга вторая. Бои с правилами и без правил - стр. 12
В Павлодаре на вокзале их встречали заместитель командира части по тылу, грузовики и жуткий мороз. Все-таки, это был Северный Казахстан – всем ещё в Барнауле стало понятно, что служить зимой в этих краях то ещё удовольствие. А когда грузовики с будущими защитниками Родины въехали на территорию полка, Никите показалось, что он попал в какое-то кино. И на плацу воинской части выстроились настоящие войска СС – все в чёрном, лающие овчарки, отрывистые команды. Просто сюр какой-то.
Как оказалось, это была не чёрная эсэсовская форма, а чёрные полушубки, в которые одевали солдат внутренних войск. Ведь морозы в Павлодаре в декабре доходили порой до минус 40 градусов, а солдатам надо было нести охрану периметра колоний строгого и усиленного режимов. Потому и нужны были овчарки.
Но когда Никиту наголо постригли, выдали новенькую форму, и он стал в строй рядом с такими же лысыми и одинаковыми болванчиками, он очень быстро понял, что мысли о концлагере пришли к нему неспроста.
Первое время Никита даже не совсем понял, куда он попал. Нет, подъём-отбой-строиться – это всё было просто и понятно. Ходить строем в столовую и назад, вставать и одеваться за 45 секунд, подшивать подворотнички – к этому он как раз быстро привык. А вот к чему он не привык – так это к полному одиночеству. Нет, на самом деле их призыв из Днепропетровская составлял 60 человек. Но все они держались вразнобой. И не каждого из них можно было назвать человеком. Потому что не все эти молодые парни смогли проявить свои человеческие качества в условиях, когда человек человеку – волк.
В той же казарме, в учебке для молодых было еще 50 человек – призыв из Баку. Азербайджанцы. Многие из которых с трудом понимали русский язык. И вот эти дети гор держались, как единое целое. Никиту они не задевали. Вероятно, опасались высокого паренька. Но азеры стали задевать других днепропетровцев. Чего Никита не смог стерпеть и сразу вступился за одного своего земляка, которого в туалете окружило сразу пятеро «джигитов».
– Чэго хочэшь? – гортанно заявил самый наглый из них.
Никита коротко объяснил, правда, без рук – но жестами.
Инцидент быстро разрешился, и азеры отступили, потому что Никита пообещал объяснить не только жестами. Однако стало ясно, что драки не миновать.
Вообще-то Васнецову было страшно. Он не умел драться, не был агрессивным, не чувствовал за собой поддержки. Друзей у него не было, приятелей тоже – призывники из Днепропетровска жили каждый сам по себе и не сбивались в такую же стаю, как это происходило в армии у ребят с Востока. И даже трое азербайджанцев, приехавших из Днепропетровска, откуда их призвали, сразу же примкнули к своим соплеменникам. Но у Никиты было преимущество – он никогда не «ссал». То есть – не боялся. Точнее, он боялся, но всегда шёл напролом, через свой страх, преодолевая его. И это особенно чувствовали такие вот мусульманские воины. Потому никогда ему не перечили. Мало того – Никита даже заслужил среди бакинского призыва уважение. И потом, через полгода у него будут друзья-азербайджанцы. Но это будет потом.
«Школы молодого бойца» у призывников, как таковой, не было. Их быстренько обучили строевой ходьбе, причем дольше возились с призывниками из Баку, а потом сразу погнали всех на присягу. На плацу выстроили весь полк, отдельно – молодое пополнение. И потом новоиспечённые защитники Отечества по одному выходили из строя, брали в руку папку с присягой и зачитывали текст. После чего становились в строй. То есть, как бы считалось, что они присягнули на верность своей Родине – СССР. Те призывники из Баку, которые плохо владели русским языком и не умели читать по-русски, получали личного переводчика – азербайджанца, который читал текст присяги, а его земляк вслух его повторял.