Детонька - стр. 6
Может, тогда все были счастливы? Или так казалось Владе, потому что была маленькой.
Потом в посёлке построили четыре трёхэтажных дома, а старенький сырой дом сломали. Их квартира была на последнем этаже. И опять все были счастливы, не нужно ходить к колонке за водой и греть её в огромной кастрюле. И ещё был балкон, на котором можно сушить бельё. Вот только огород стал далеко. И бабе Вере приходилось мучительно дожидаться вечера, чтобы им заняться. Владу мама возила с собой в детский сад, а сестра была слишком маленькой и оставить её одну прабабушка не могла.
Новая квартира казалось очень большой и просторной. Влада только потом поняла, что денег на новую мебель у родителей не было. У дома почти каждый день останавливались грузовики, и весёлые разговорчивые дядьки тащили по этажам диваны, столы и обмотанные бумагой стулья. И громко на весь коридор кричали: «Хозяин, добавить бы надо, надорвались совсем».
По детской наивности Владе казалось, что такие грузовики с мебелью приезжают ко всем, кто заселился в новый дом. Но к ним никто не приехал.
А потом ощущение счастья стало сжиматься, сжиматься, пока не превратилось в маленький комочек. А со смертью бабы Веры пропало совсем.
Влада как-то быстро повзрослела, начала приглядываться, прислушиваться, словно пыталась найти причину исчезнувшего счастья.
Стефания Юзефовна выпускала из узких морщинистых губ струйку сигаретного дыма. Лисьи глаза полуприкрыты веками. «Пани бабуся», как про себя окрестила её Влада, наслаждалась очередным словесным выпадом. Нашла слабое место, нанесла удар – можно расслабиться. До встречи с ней Влада считала, что удачно научилась закрываться от всего, что доставляет неприятности, обижает, ранит. А оказалось – вся защита похожа на раковину улитки. Слабенькое, ненадёжное укрытие. Пани бабуся расправилась с ним в два счёта. Хрустнул улиточный домик, одни осколочки остались. Может, и стоило собрать их в узелок и молча уползти слизняком в траву, остаться безо всякой защиты? Как бы не так. Да, пани бабуся разгромила хрупкую раковину, но зато при каждой встрече щедро вручала внучке железную пластинку. Пожалуй, скоро из этих пластин соберутся славные доспехи, гладкие и блестящие, и ничего не сможет попадать внутрь. Всё будет отскакивать, не задевая хозяйку. И Влада станет такой же, как пани бабуся.
– А почему вы мне про дедушку ничего не рассказываете?
Пани бабуся хмыкнула.
– Тебя одолела жажда восстановления родственных связей?
– Нет, но…
– Твой дед был профессором и имел определённый вес в металлургической промышленности. А в жизни был слабым, ведомым человеком. Если бы не я, он так и остался бы простым доцентом. Михал пошёл в него.
– Какой Михал?
– Да твой отец конечно!
– Папу звали Михаил.
– Как же! Михаилом он стал из глупого желания досадить мне. Мой старший сын Марек был совсем другим. У него был сильный, волевой характер. Он точно знал, чего хочет. У Марека была гордость, заметь – не гордыня, а именно гордость. Его ждало блестящее будущее.
И Влада должна была выслушать и согласиться, что Марек был просто потрясающим сыном. Выходило, что за свои восемнадцать лет он успел больше, чем другие за шестьдесят. Ежу понятно, что Марек был копией своей матери, соответственно, обречённым на успешную и завидную жизнь. За что только ни брался гениальный Марек Домбровский, всё приводило к заслуженной награде. Если бы он пошёл в армию, то за короткий срок дослужился бы до генерала. Но Марек поступил в юридический ВУЗ. Впоследствии он, конечно же, стал бы великим адвокатом. Он побеждал в олимпиадах и конкурсах, играючи занимал призовые места в спортивных состязаниях. Изучал два иностранных языка. Он нравился девушкам. Влада так и ждала, что следующим подвигом Марека станет хождение по воде аки посуху. Она рассматривала фотографии: смазливый юноша с лисьими глазами пани бабуси и, судя по выражению лица и отрывочным воспоминаниям, обладатель чудовищного самомнения. Скорей всего, оно-то его и погубило. Спускаясь на лыжах на спор с горы, гениальный первокурсник Марек врезался в дерево. Сейчас окажется, что на среднерусском склоне горы рос баобаб, занесённый в красную книгу.