Детка, будь моей! - стр. 19
- Ознакомься. Если всё устраивает – подпиши и верни мне.
- Что это? – растерянно бормочу я, раскрывая папку.
Строчки, написанные сухим официальным языком, начинают прыгать у меня перед глазами. На миг зажмуриваюсь, а потом вновь смотрю на документ.
- Это… Это же…
- Приказ о твоем переводе в Центральную клиническую больницу, - тепло улыбается главврач, - В хирургическое отделение. Всё, как ты хотела.
- Кристина Евгеньевна…, - шепчу, утонув в затопивших меня чувствах, - Я даже не знаю, как вас благодарить.
- Твоя хорошая работа на новом месте и успешное окончание ординатуры – будут лучшей благодарностью для меня.
Прижимаю папку к груди, а потом бросаюсь к женщине.
- Спасибо! Огромное спасибо! - лепечу я, стискивая ее в объятиях.
- Ты это заслужила, девочка, - ладонь главврача скользит по моей спине, - Пусть у тебя все получится.
ДАНИЯР
Подхожу к сидящему возле машины Орлову и хлопаю его по плечу.
- Отличная работа, Степаныч.
Лейтенант достает из кармана блистер таблеток, выдавливает одну и отправляет ее в рот.
- Что это?
Бывший наставник морщится и качает головой.
- Это называется старость, Дан. Сдуваюсь я.
- Брось. Ты еще хоть куда.
Орлов улыбается и тяжело усаживается на скамейку в кабине УРАЛа.
- Расскажи это моему доку.
- Что-то серьезное? – хмурюсь я, отмечая, что лицо Орлова посерело.
- Не бери в голову.
- И все-таки…
- «Мотор» барахлить начал, - Степаныч смотрит на меня из-под полузакрытых век и трет ладонью грудь, - Недолго мне осталось находиться в рядах МЧС.
Опускаюсь на скамейку рядом с Орловым, пытаясь осознать услышанное.
- Если все так, как ты говоришь, за каким чертом ты лезешь в огонь?
- А сам не понимаешь? – мужчина пристально смотрит мне в глаза, - Это моя жизнь, Дан. Не могу представить себя в роли старика, таращащегося целыми днями в телек.
- Ты можешь служить в штабе.
- Это не то, - отмахивается Орлов.
Мне нечего возразить. Я и сам думаю так же. При одной мысли, что и мне тоже когда-нибудь придется уйти со службы, в груди разливается глухая тоска.
- Тебе еще рано думать о пенсии, - проявляет проницательность Орлов, - Всё! Закрыли тему. Давай, рассказывай, как сам?
- У меня все без изменений, Степаныч. Служба, служба и еще раз служба.
- А на личном фронте? - Орлов заговорщически подмигивает, - Жениться еще не надумал?
Вопрос Степаныча вызывает раздражение, не могу удержаться от брезгливого фырканья.
- Ты же знаешь, это не для меня.
- Я когда-то тоже так думал.
Орлов засовывает руку в нагрудный карман и извлекает оттуда изрядно потрепанную фотокарточку.
Без интереса смотрю на снимок улыбающейся девчонки, у которой отсутствует пара передних зубов.
- Моя внучка, - поясняет Орлов и мои брови ползут вверх в немом удивлении, - Если бы меня попросили назвать самый счастливый день моей жизни, я бы, не задумываясь, назвал день ее рождения.
- К чему ты ведешь?
- Пытаюсь тебя образумить. Мы нужны на службе до тех пор, пока можем выполнять свою работу. И только наши семьи будут нуждаться в нас, даже когда мы станем жалкими немощными стариками. Надеюсь, что доживу до того дня, когда ты поймешь это.
- Тебе придется жить вечно.
На губах Орлова играет легкая улыбка, словно ему под силу заглянуть в будущее и увидеть там опровержение моих убеждений.
ВАЛЕРИЯ
Всю дорогу домой глупо улыбаюсь. Мне хочется поделиться своей радостью со всем миром, а особенно с единственным родным мне человеком.