Дети Вольного Бога. Золотые нити. Книга первая - стр. 44
Ари показывала мне, как обращаться в зверя. Этому я так и не смогла научиться. Мы ходили с ней на охоту, и каждый раз колдунья ныряла лисицей в норы и добывала ужин с большей скоростью, чем я, нелепо натягивая к щеке тетиву.
А еще она готовила вкуснее, чем все, кого я когда-либо знала. Ари сушила сотни трав, сама делала приправы и говорила, что "колдовство на голодный желудок – все равно, что фокусы в бродячем театре".
Лунный край был родиной Кирки. Когда-то, лет восемьсот назад, здесь была одна из небольших чародейских резерваций. Это чувствовалось по жженому запаху заклинаний, обледеневшей земле, спрятанным под порогами старых домишек подкладам и тихому дыханию скрипящих от ветра дверей. Деревня дышала колдовством, более магическое место было, пожалуй, только в Заговоренному лесу. Мурашки бежали по запястьям, волосы шевелились на затылке, и все это не от холода, а от спрятанного за деревянными ставнями волшебства.
С Фаррисом становилось спокойнее с каждым днем. Я чувствовала себя под защитой. Он стал более внимательным и осторожным, не делал резких движений, справлялся о моем самочувствии, по вечерам укрывал плечи теплой шкурой, заботился в общем, а этого, как я поняла, мне не хватало уже очень давно. И всё же он не мог скрыть от меня страх, что просачивался сквозь крепкие пальцы, сжимавшие рукоять меча.
– Слушай, а зачем чародею острая сталь? Считаешь, что смерть от нее более гуманна, чем запрещенные заклятия? – колдуна терзали собственные мысли, из которых я и вырвала его своим вопросом. Все не могла забыть Фаррисовскую реакцию на заклятие, наложенное на подлеца-тавернщика.
Он оглянулся на меня. Нахмурился, перебирая пальцами поводья. Вокруг нас парили хлопья снега, тусклый свет факелов из ближайших домов Лунного края нежно целовал запястья. Мир словно затих, стал безмятежным и спокойным. Откровенным. Уголки губ Фарриса дрогнули, и он, стараясь не нарушать это тонкое, хрупкое равновесие, тихо произнес:
– Да. Знаешь, это ведь все равно, что насилие. Когда ты направляешь магию на того, кто не может постоять за себя, выстроить колдовские барьеры и дать равноценный отпор, врываешься в его сознание и приказываешь повиноваться тебе. Это ведь не его решение, следовать за тобой. Для меня это рабство. Гуманнее отнять у человека жизнь. Так он хотя бы отправится на Мост Деарила самим собой. Понимаешь? Остаться тем, кем ты был, а не пустой плотью, навеки лишившейся души. Не забыть свое «я». Не потеряться. Слышала, может, историю про озеро Вечности? Я, кстати, иногда его слышу по ночам, особенно в полнолуние. Из леса доносится. Там ведь тоже человек оставляет свой разум.
– Да, только это по-другому. А я оставила этому тавернщику возможность выжить. Шанс поменять свою и без того короткую жизнь. Может, повредился малость рассудком, но зато, все еще дышит. Без крови, боли и агонии. Без последнего вздоха. Кто знает, может, если желание жить в нем горит – он сможет справиться.
– И все же в тот момент ты лишила его выбора. Завладела им, подчинила. Как фелабелльские захватчики, Эрдали и Иеримот брали в рабство целые деревни, лишая людей свободы, насиловали женщин и убивали детей. Только ты это совершила с чужим разумом. Да, ты нас спасла. Я благодарен тебе за это. Но для меня – это большее злодеяние перед богами, чем убийство в сражении.