Дети капитана Гранта. Иллюстрированное издание с комментариями - стр. 15

Останься он таковым, получалось бы – отец, может быть все же был прав.

Очень романтичный человек, Жюль Верн до конца своих дней сожалел, что не стал моряком. Но давайте представим, что стал! Допустим, отец не успел бы поймать его, когда Жюль сбежал в Индию в возрасте 11 лет. Представим, что Жюль Верн стал бы матросом, к 30 годам – штурманом или капитаном. Такие случаи бывали, вполне мог появиться и «капитан Верн».

Конец морской карьеры был бы таков же, как и «деловой» – даже хуже. Молодой моряк все больше писал бы песни, стихи и рассказы, отвлекаясь от вахт, прокладки курсов и несения морской службы. До 28 лет Верн был перекати-полем, неудачливым юристом, мучительно пробивавшим себе дорогу в литературу. Ну, стал бы моряком, который так же уперто стремится к литературной работе. При хорошем «раскладе» – тот же самый жизненный итог: годам к 30 судьба профессионального писателя. При неудаче – к 40 годам – не слишком счастливый штурман или капитан, пописывающий в свободное от службы время.

Причем у Верна-моряка было бы меньше шансов пробиться, чем у Верна – начинающего юриста: моряк мало бывает на суше, тем более не имеет времени тусоваться в парижских салонах и заводить там знакомства.

Возможно, для душевного равновесия и самоощущения Жюля Верна ему было бы полезно провести несколько лет в качестве моряка. Но тогда вскоре на место сетований на жестокого отца пришли бы сетования на трудности другого рода – писать он хотел куда сильнее, чем плавать. Причем плавать он все-таки плавал… Только всегда «почему-то» предпочитал литературный труд путешествиям.

Верн с Онориной

Даже когда вполне мог себе это позволить, не уплыл дальше Средиземного моря. С 1878 года – плыви хоть в Новую Зеландию! «Сен-Мишель III» для того вполне годился. Но писать оказалось важнее.

Писать в каюте интереснее, чем в городском кабинете – но и не более того. Что это? Карьера моряка? Профессия? Нет, хобби, если не сказать – причуда, развлечение хорошо обеспеченного барина.

В общем, карьера моряка для Жюля Верна была возможна – но неизбежно окончилась бы. Не был бы он моряком до конца жизни.

А если бы прожил жизнь «капитана Верна» – обречен был бы страдать по несбывшемуся.

Все изменилось, когда Жюль Верн встретился со своим земляком Пьером-Мишелем-Франсуа Шевалье, более известным как Питр-Шевалье.

Родом из Нанта, Питр-Шавалье, главный редактор журнала «Семейный музей» подыскивал автора, способного писать о научных достижениях и технологических новинках одновременно увлекательно и достоверно. Верн с его живым интересом к наукам, особенно географии, к техническим чудесам разного рода, идеально подходил для такой работы.

Уже в июле 1851 года в журнале вышел слабенький рассказ «Первые корабли Мексиканского флота», откровенно написанный под влиянием приключенческих романов Фенимора Купера. В августе – рассказ «Драма в воздухе». Появлялись в журнале и его научно-популярные статьи.

Правда, в 1856 году Жюль Верн поссорился с Питр-Шевалье и перестал сотрудничать с «Семейным музеем» вплоть до 1863 года, когда Питр-Шевалье умер, а в журнале не появился новый главный редактор.

Пьер Жюль Этцель примерно в пору встречи с Жюлем Верном.

Но и работая в «Семейном музее», Жюль Верн оставался литератором-любителем, чьи друзья-театралы время от времени ставят его пьесы, и чьи рассказы время от времени публикуют журналы.