Дети капитана Гранта. Иллюстрированное издание с комментариями - стр. 12
По линии отца Пьера Верна (1798–1871) писатель вел происхождение из старинной семьи купцов города Провена>13. Впрочем, Пьер Верн был уже вторым не купцом, а юристом в семье. После Жюля родились брат Поль (1829) и три сестры – Анна (1836), Матильда (1839) и Мари (1842).
У Пьера Верна не было сомнений – его первенец тоже станет юристом! В 1834 году 6-летнего Жюля Верна определили в пансион в Нанте. Об этом пансионе у Жюля почти е сохранилось воспоминаний, кроме одного: его преподавательница мадам Самбин часто рассказывала ученикам, как ее муж, морской капитан, потерпел кораблекрушение 30 лет назад. Собственно, капитан пропал без вести… Но его жена или вдова не желала верить в гибель мужа. Она полагала, что он до сих пор живет на необитаемом острове – примерно как Робинзон Крузо.
От дома бабушки и от дачи, снятой отцом в деревушке Шантенне, остались почти такие же романтические воспоминания – о кораблях, проходивших по реке, и хорошо видных их окон. Слово Жюлю Верну: «родился я в Нанте, там прошло мое детство. Сын наполовину парижанина и матери-бретонки, я жил посреди толкотни большого торгового города, начального и конечного пункта многочисленных дальних странствий. Я будто снова вижу эту Луару, многочисленные рукава которой соединены перевязью мостов, вижу ее забитые грузами набережные, затененные густой листвой огромных вязов; двойная колея железной дороги и трамвайные линии еще не избороздили ее. Корабли приютились у стенки в два-три ряда. Другие поднимаются вверх по реке или спускаются вниз. В то время не было пароходов; точнее – их было слишком мало, но зато каковы были парусники, парусники, ходовые достоинства которых сохранили и даже улучшили американцы в своих клиперах и трехмачтовых шхунах! У нас тогда были только грузные парусники торгового флота. Сколько воспоминаний они у меня вызывают! В воображении я карабкался по вантам, забирался на марсы, цеплялся за клотики! Как жаждал я пройтись по качающимся сходням, соединявшим эти корабли с берегом, и ступить ногой на палубу!».
Отец Жюля, Пьер Верн. Картина Франциска Целле де Шатобура
Софи Верн часто гуляла с сыном по набережной де ля Фосс, усаженной магнолиями. К Нантскому порту приписано больше 2500 кораблей, на набережной разгружались океанские парусники, пришедшие из Вест-Индии или из Африки. С кораблей постоянно несли мешки с дурманно пахнущим кофе и какао, ящики с табаком и сахаром, бочонки рома. На набережной толклись бородатые, пестро одетые матросы с серьгами в ушах. Они продавали ананасы и кокосовые орехи, а то и живых обезьянок или попугаев. Конечно, адски тяжелый труд моряков был тут не особенно заметен. Что каждый четвертый корабль рано или поздно тонул со всем экипажем, тоже нигде ведь не написано. А вот экзотики – хоть отбавляй.
В общем, море актуально присутствовало в жизни семьи. Бретонцы вообще прирожденные моряки и рыбаки.
Море для них – это почти как продолжение полей и лугов. Поедание рыбы и морепродуктов в приморской стране так же естественно, как хлеба и мяса. А тут еще принадлежность к семье мореходов.
Жюль с братом Полем. Середина 1830-х, автор картины не известен.
Жюлю 8 лет, в 1836 году по желанию религиозного отца он пошел в семинарию «Школа Святого Станислава». Там давали классическое образование: латынь, греческий, географию, пение. От этого учебного заведения осталась память только как о месте унылом и неприятном.