Дети богини Дану. Том 2 - стр. 22

Одного из них друид успел полоснуть по горлу серпом, но другой ударил его в основание затылка, так что Сенамотис пришлось зажать себе рот рукой, чтобы не закричать – тело Ригана медленно оседало на землю, рука его в последнее мгновение протянулась вперёд. В общей суматохе никто не заметил звона, когда маленький кусочек металла прокатился по мрамору и улетел в тень.

Третий воин, только что подоспевший к месту сражения, пнул беспомощное тело Ригана ногой, желая хотя бы так отомстить за убитого напарника. Другой остановил его.

– К царю! – сказал он. – Пусть решит, что делать с предателем.

– Да что делать с таким… в котёл!

– Он сильный. На соляных шахтах может быть толк.

– Ну, хорошо, – нехотя согласился другой. И, подцепив Ригана подмышки, двое воинов потащили его прочь.

Выждав, когда все звуки стихнут, Сенамотис выбралась из своего укрытия и подхватила с пола маленькую медную пластину с несколькими прорезями, украшенную изумрудом с одной из сторон. Она закрыла глаза и вздохнула. Оставалось только перебраться через забор, окружавший чертог, но это уже было легко.

Риган долго не мог выбраться из серого с красными всполохами марева, окружившего его.

Казалось, эта хмарь наполнила его мир до краёв, и сколько бы он ни старался, едва пытался вынырнуть – как снова тонул.

Наконец ему удалось ненадолго открыть глаза, и вместо рваных клочьев облаков он увидел над головой скалистый свод.

Риган тут же закрыл глаза снова, потому что затылок наполнил нестерпимый звон. Собравшись с силами, он попытался разобраться, где находится и почему, но ничего не получалось, потому что затылок продолжал нестерпимо ныть.

Риган хотел было поднять руку и потереть больное место, но тут же понял, что сделать этого не может, потому как левое запястье его плотно приковано к чему-то неподвижному.

Забыв об осторожности, Риган резко распахнул глаза и сел.

Теперь он видел, что прямо перед ним стоят, нагло ухмыляясь, двое воинов местного царя. Оба держали в руках тяжёлые копья, а на поясе имели длинные мечи. За спиной у них убегал вдаль длинный и тёмный каменный туннель.

Риган закрыл глаза и зажмурился, на секунду испытав желание проснуться ещё раз, но теперь уже по-настоящему. И, тем не менее, когда он снова поднял веки, ничего не изменилось. Воины по-прежнему стояли перед ним.

– Очнулся, – сказал один, и ухмылка его стала шире.

– Точно, – ухмыльнулся в ответ другой.

Риган с трудом подавил протяжный стон. Воспоминания возвращались к нему кусками, и теперь он помнил скифа, запертого в темнице, слишком долгий разговор о браслетах, которые тот упорно называл «оковами божества», проклятья, которыми скиф грозил, если откроются врата, наконец-то полученный ключ и охрану, которая не стала ждать, пока Риган закончит свои дела.

– Чтобы вы провалились в Сид… – пробормотал он скорее той страже, которая схватила его, чем тем, кто стоял перед ним теперь, но воины поняли сказанное по-своему. Один из них побледнел от злости, а другой расхохотался.

– Ты не первый, кто говорит так. Но проверено ещё моим отцом: магия авгуров не работает в этих пещерах. Ни одно проклятье не доходит отсюда до ушей богов.

«Это конец», – промелькнуло у Ригана в голове, и на него вдруг накатила тоска. Его жизнь была довольно долгой, по-своему интересной, и никогда он не думал, что закончит её так.