Десятая жизнь - стр. 52
В итоге заявление я подала, и зерры обещали разобраться в ситуации. Судя по виду темного мага, он не слишком-то верил, что им это удастся и решил заняться расследованием лично.
– С этого дня одна из дома не выходишь, – когда мы оказались на улице, отрезал Лафотьер.
Может быть, в этом и была какая-то микроскопическая доля здравого смысла… а может, даже существенная, но у меня такое заявление, сказанное безапелляционным тоном, вызвало только негодование.
– Да сейчас же! – вспылила я. – Своей жизнью я распоряжаюсь сама, и сама же буду решать, как, когда и с кем мне ходить. Тебя это не касается!
– Ошибаешься, – не в пример мне, Лафотьер голос не повысил, но все равно опять прозвучало зловеще. Вот как у него так получается? – Теперь меня касается все, что происходит с тобой.
Есть такие ситуации, в которых спорить – только портить нервную систему, поскольку в результате каждый все равно останется при своем. Рассудив, что это как раз тот самый случай, я утихомирила орущих гордость с самолюбием и, игнорируя Лафотьера, пошла домой.
Разумеется, все не могло быть так просто, и маг провожал меня до самой калитки – что примечательно, на этот раз шел пешком. Молчание между нами висло прямо-таки гробовое. И как бы я ни старалась отвлечь себя рассматриванием Морегорья и наслаждением прекрасной солнечной погодой, о присутствии рядом Лафотьера забыть не удавалось.
Не знаю, откуда во мне взялась такая уверенность, но я точно знала, что от своего намерения следить за каждым моим шагом Лафотьер не откажется. Либо меня кто-то будет сопровождать открыто, либо он приставит своего человека тайно, незаметно для меня. Второй вариант меня категорически не устраивал, поэтому пришлось идти на граничащую с уступкой хитрость.
– Феорд, – входя во двор, не оборачиваясь, произнесла я. – Если тебе так хочется приставить ко мне няньку, пусть это будет он.
Мне не ответили, но интуиция подсказала, что услышали, поняли и закрепили. Когда я развернулась, чтобы запереть за собой дряхлую калитку, – что, в общем-то, было бесполезно, – Лафотьера у нее уже не было.
Пока шла к мастерской, я продумывала, как с пользой провести остаток дня – либо продолжить изучать содержимое книг, либо…
Второй вариант я придумать не успела, поскольку прямо у себя под ногами внезапно обнаружила нечто из ряда вон выходящее. Остановившись у крыльца мастерской, я ошарашено смотрела на лежащий там хорошо знакомый фотоаппарат и не менее знакомую черную кожаную куртку.
11. Глава 10
Когда оцепенение спало, я опустилась на ступени и лихорадочно взяла в руки открытый чехол. Первым делом залезла в кармашек и обнаружила в нем недоеденную пачку вафель, которую купила незадолго до того, как умереть. Затем извлекла фотоаппарат, чуть подрагивающими от нетерпения пальцами привела его в рабочий режим и пролистала фотографии. Семейство Терехиных, их друзья и многочисленная родня смотрели на меня с небольшого экранчика, заставляя сердце биться где-то в районе горла.
Мой фотоаппарат… это действительно мой родной фотоаппарат! Но как? Как он мог здесь оказаться?! Кто его принес?
Пребывая в немного ошалевшем состоянии, я повертела головой, словно тот, кто передал мне привет из прошлой жизни, в самом деле мог прятаться где-то во дворе. После снова посмотрела на горящий экран, отметила два деления на батарее и, отключив своего старого доброго друга, отправила его обратно в чехол.