Десять железных стрел - стр. 81

– И хорошо, иначе они явились бы сюда раньше. – Джеро зашагал по переулку. – Поторопись.

– Иду-иду, – отозвалась я, шагая вперед и тут же начиная заваливаться.

Мне было холодно. Я вся онемела. Но, что самое важное, я была сбита с толку. Очень уж странно – из-под меня исчезли ноги, будто полностью. Я потянулась проверить, на месте ли они, и на пальцах остался липкий жизненный сок.

«А, точно, – подумала я, погружаясь в темноту. – Чуть не забыла, что умираю от потери крови».

Принимая во внимание огромное количество людей, которых я убила по множеству причин, я стараюсь не судить слишком строго.

Уж такое место Шрам, и я признаю, что у каждого есть свой способ справиться с рыскающими в поисках добычи тварями, жуткой погодой и почти постоянными боевыми действиями. Будь то религия, наркотики, военная дисциплина, секс – здесь все люди разные.

Правда, я убивала и одних, и других, и так далее.

Но, как уже сказала, стараюсь не судить слишком уж строго.

Однако…

– Это что, блядь, значит «в доме нет сраного виски»?!!

Мне это не всегда удавалось.

Джеро оторвался от дела как раз вовремя, чтобы не получить правый похоронный, которым я целилась ему в голову или около – сложно сказать, если учесть, насколько мне было больно. На мою неуклюжую попытку сломать ему челюсть Джеро лишь нахмурился и покачал головой.

– Стоит ли тебе напомнить, что в данный момент по городу рыщут целых несколько отрядов стражи в поисках того, кто поджег внушительный кусок посреди Терассуса? – с укором проговорил он. – Мне бы очень не хотелось убить одного или несколько из них или быть убитым, так что не могла бы ты сбавить обороты?

– Не знаю, мудила, – прорычала я сквозь зубы. – А ты вообще можешь еще больше быть таким отстойным в том, что ты там делаешь?

Полуслепая от боли, я следила, как его пальцы бережно наносили мне на бок вязкую, пузырящуюся жидкость. Не знаю, чего это он так осторожничал. Дрянь смердела тухлятиной и мертвечиной, бурлила на коже как жаркое, и с каждым моим вздохом впитывалась глубже в рану, вызывая новый виток судорожной агонии, от которой мышцы напрягались так, что я едва могла тот вздох сделать.

– Векаин – это действенная алхимия, – отозвался Джеро, не отвлекаясь от раны. – С болью ничем помочь не могу, но лучше так, чем истечь кровью.

Тут он меня подловил.

Революционеры, которые на каждом шагу сталкивались с врагами, которые способны их сжечь, заковать в лед или разорвать силой мысли, силились найти действенное и относительно безболезненное средство, что можно использовать в полевых условиях в ответ на бесчисленные способы Империума их прикончить.

И, отказавшись от пункта «безболезненное», они придумали векаин.

Эту алхимическую муть, полукислоту-полуперевязь, изготовил какой-то на всю голову двинутый вольнотворец и стал продавать армиям Великого Генерала в огромных количествах. Действовала она следующим образом: проникала в раны, вызывала спазмы, чтобы остановить кровотечение, и в итоге прижигала их, чтобы несчастный дотянул до лечения получше.

Если вкратце, то как жгучая дрянь проскальзывает в свежую рану, чтобы насильно ее закупорить, ощущается ровно так, как ты думаешь, если, конечно, подобающим образом налакаешься, чтобы вообще такое представить.

Я вот, к превеликому сожалению, не налакалась.