Десять железных стрел - стр. 65
Чтоб меня, но Кропотливый жадно ловил каждую унцию внимания, которую она ему дарила.
– Ну, признаю, нервишки слегка щекотнуло, – хмыкнул Эрет, проглотил остаток вина и отставил бокал на стойку для добавки. – Но я знал, что даже если мой меч разлетится на куски, у меня останутся вот эти орудия.
Он поднял руки и поиграл мышцами, заметно напрягаясь. Агне охнула и, пощупав его трицепс ладонью, которой можно было обхватить все плечо, нарочито заработала веером еще чаще.
– Клянусь Отпрысками, вы же одна сплошная мышца!
– О, да бросьте.
Я застонала громче, чем намеревалась, но не то чтобы Кропотливый заметил. Удивилась бы, если б у него вообще кровь в ушах осталась, чтобы вообще хоть что-то слышать, судя по тому, как штаны натянулись. Я огляделась, гадая, нет ли способа избавить себя от этих мучений побыстрее, чем сигануть в окно. Достаточно острый ножик, чтобы им проткнуться, например. Или, по крайней мере, выскрести себе глаза.
– Цыц, – упрекнул Джеро с усмешкой. – Пусть она выполняет свою работу. Это ж потрясающе.
– Это извращенно, – отозвалась я. – Более того, это отвратительная растрата наших командных сил. – Я ткнула в сцену у бара: Кропотливый демонстрировал Агне приседания, та восторженно хлопала в ладоши. – Какой смысл заставлять нашу грубую физическую силу это вытворять?
Джеро покачал головой и от души глотнул вина.
– Агне у нас не грубая физическая сила.
Я мигнула.
– Чего? Она же огромная.
– Это ее сильная сторона. Одна из многих. – Джеро постучал по краю бокала. – Грубая физическая сила – это ты. А она – очарование.
– Это почему я?!
– Потому что из вас двоих только у одной есть история о том, как она забила военачальника до смерти пустой бутылкой из-под виски.
Я скрипнула зубами. Не то чтобы я могла с этим поспорить – черт, да та бутылка даже не была пустой, когда я начала его колотить. Но все-таки странно, что не было ни одной истории о том, насколько я очаровательна.
Загадка, блядь.
Джеро, наверное, заметил у меня на лице ступор, потому как его ухмылка стала невыносимо шире.
– А что, хотела быть очаровашкой? – поинтересовался он.
– Нет, конечно, – фыркнула я.
Мы долгое мгновение наблюдали, как Агне хлопает в ладоши от того, что Кропотливый поднимает над головой стул. Я кашлянула.
– Но если бы и хотела, то определенно провернула бы все куда лучше.
– Дерьмо из-под птицы, – хмыкнул над бокалом Джеро.
– Пардон?
– А, нет, я не про тебя, – махнул он рукой. – Это я про другую нелепо идиотскую вещь, которую мне кое-кто только что сказанул. – Он снова хмыкнул. – Брось. Я слышал молву. Ты? Сэл Какофония? Женщина, которая избежала петли тем, что вызвала обвинителя на состязание по выпивке? Очаровашка?
Я тоже глотнула вина.
– Ну, чтобы прогнуть на такое все правосудие, нужно-таки быть очаровательным, а?
– Тогда валяй, – отставил Джеро бокал.
– Что?
– Скажи что-нибудь очаровательное.
– Сейчас?
– Сейчас.
– Ну я не могу, знаешь ли, вот так, по команде.
– Вот видишь, а это вроде как обязательное условие.
– Ладно, блядь. – Я хлопнула остаток вина, грохнула бокалом об стол, потом подалась к Джеро. Сверкнула полу-усмешкой – той половиной, что без шрама – и уставилась на него, вскинув бровь. – О, погоди, тебе что-то в глаз попало.
Джеро моргнул.
– Что?
Я наклонилась еще ближе – так, что дыхание коснулось шеи, а шепот зазвучал на ухо: