Держава том 4 - стр. 15
Глаза у фон Рейтерна вылезли из орбит и, по мнению Акима, попадись ему Ряснянский, выдрал бы из него весь плюмаж и ещё прошерстил бы вдоль хребта артиллерийским банником.2
Евгений Феликсович видно почувствовал это и пошёл на попятный:
– Потреблять спиртное, конечно, офицерам категорически не возбраняется, но они сами могут отказаться от употребления алкоголя.
После этой фразы Акиму показалось, что соседний с фон Рейтерном генерал-майор Моллер Фёдор Фёдорович, сожалеюще глядя на Ряснянского, покрутил у виска пальцем.
«Нет, не следовало вчера столько пить с Дубасовым», – подумал он.
– Штабс-капитан Рубанов, ну что у вас с самых младших офицерских чинов за привычка в портерном, тьфу, в портретном зале по верхам глядеть? Сосредоточьте внимание на мне. Своём командире. А портретами бывших командующих полком потом полюбуетесь. И вообще! Назначаю вас председателем полкового общества трезвости.
Поднимаясь из кресла, краем глаза Аким заметил, как Магнус Магнусович с Моллером упали в обморок.
– Я не потяну столь ответственную должность.
– А вы не препирайтесь со старшим полковником. Приказ начальника – закон для подчинённого.
– Я не препираюсь, господин полковник, а каюсь, ибо вчера посетил привокзальный буфет, где нарушил все мыслимые и немыслимые параграфы антиалкогольного Указа.
Фон Рейтерн с Моллером, выйдя из обморочного состояния, уважительно глянули на офицера.
– Да вас за это на суде офицерской чести следует разбирать… Но уверен, что оправдают. Господа. Наша задача, как лучшего гвардейского полка, являющегося примером для всей Императорской армии, обратить внимание на соответствующую организацию офицерского собрания, придав ему характер семейный, учебный и спортивный.
– Так точно, господин полковник. Вместо застолий кувыркаться, отжиматься и приседать будем, – рассмешил генералов Аким.
Все офицеры, покивав головами, поддержали командира 1-ой роты.
– Господа! Моя задача довести до вашего сведения данный Указ, что я с чистой совестью и сделал. Догадываюсь, как мы будем исполнять его, – присовокупил себя к офицерской массе. – Но с нижними чинами следует заниматься устройством спектаклей, осмотром музеев, посещать по удешевлённым ценам театры, выставки, цирк… То есть отвлекать их от пагубной привычки пить в увольнении алкогольные напитки, – закончил он нравоучения. – Вопросы есть?
– Так точно! – взбунтовался Рубанов. – Господин полковник, а сборкой-разборкой винтовки, изучением нагана…
– Так, всё! Вольно-разойдись. А вас, господин штабс-капитан, попрошу остаться…
Дождавшись, когда посмеивающиеся офицеры удалились из портретного зала, помолчав, для нагнетания у подчинённого нервных флюидов, полковник, подправив гвардейские усы, начал душещипательную беседу:
– Вы очень складно говорили во время моего выступления. Потому, как единственный участник боевых действий с японцами, проведёте беседу с субалтерн-офицерами полка о тактической подготовке пехотной роты во время русско-японской войны. Это, думаю, будет весьма полезно для совершенствования профессионально-должностной подготовки обер-офицерских кадров.
– Господин полковник…
– Не перебивайте старшего по званию, господин штабс-капитан. Я ещё не закончил. Его превосходительство назначил дату проведения учений на местности нашему батальону. Меня будто бы убили, типун мне на язык, а вы, как мой заместитель, приняли руководство батальоном. Вот и займитесь решением тактических задач в теории, составив описание манёвров и учений. Пошагово всё опишите в донесении, которое и предоставите мне. Что вы давеча собирались сказать?