Держава том 2 - стр. 48
– А это – наши дети, – нежно улыбнулась мальчику и девочке Елизавета Фёдоровна, ведя под руку Рубанова-старшего к накрытому столу. – Великая княжна Мария Павловна и её младший брат, Дмитрий Павлович, – представила их.
Максим Акимович с трудом скрыл удивление, зная, что детей у супругов не было.
Когда гости расположились за столом, а воспитатель увёл детей, Сергей Александрович раскрыл тайну:
– Дети моего брата Павла Александровича, имевшего глупость вступить в морганатический брак, за что разжалован и уволен со службы… И лишен детей…
– Они не очень-то и нужны этой мадам Пистолькорс, – кивком велела лакеям разливать по бокалам вино и подавать ужин Елизавета Фёдоровна. – Их скончавшаяся матушка – дочь греческого короля Георга Первого, а не какого-то там чиновника Карповича. Государь прав, что забрал у своего дяди и его безродной супруги детей… Мы их воспитаем в духе любви к родине и православию, – обернулась на вошедшего лакея, доложившего о прибытии обер-прокурора синода.
– Никакого такта у Константина Петровича, – добродушно улыбнулась она. – На ужин к их высочествам опаздывает.
– Зачитался, наверное, нравоучительными повестями, удобными вливать в сердце удовольствия юношеского возраста, – совместил названия книг Рубанов, чем вызвал улыбку великой княгини Елизаветы.
«В высшем свете её называют Элла, – осторожно и тактично любовался женщиной Аким, стараясь чаще глядеть в тарелку, нежели на губернаторскую супругу.
Сидевший рядом Джунковский, чуть подвинулся вместе со стулом, уступая место усаживающемуся обер-прокурору.
Великий князь Сергей глядел на пожилого человека с лёгкой улыбкой, с жалостью думая, как постарел его учитель. Ел он без аппетита и очень аккуратно.
«Мадамам Камилле и Клеопатре Светозарской великий князь чрезвычайно бы понравился», – с трудом сдержал усмешку, освоившийся уже за столом Аким, с интересом разглядывая продолговатое, породистое лицо московского генерал-губернатора с аккуратной, начавшей седеть бородкой и зачёсанными на затылок тёмно-каштановыми волосами.
Его отец в это время тоже поднял глаза на Сергея Александровича.
«А ведь император подражает своему дяде», – перевёл взгляд с золотой бахромы эполет на красную с чёрными полосами по краям Владимирскую ленту через правое плечо и белый георгиевский крест.
«Даже артиллерийский подпоручик не сумел бы найти нарушений в форме великого князя, – с уважением подумал Аким. – Будет о чём рассказать Натали», – вспыхнул радостью, на минуту забыв о находившейся рядом великой княгине.
– Ваше высочество, – промокнув губы салфеткой, произнёс Рубанов-старший, – а ведь мы одно время вместе воевали в Рущукском отряде в семьдесят седьмом году… Тогда ещё наследник, ныне почивший в бозе император Александр Александрович, направил вас в Рущукский отряд.
– Я долго просил отправить меня в какое-нибудь опасное место, – улыбнулся великий князь. – Что вы хотите – двадцать лет… Возраст, требующий любви и подвигов, – аккуратно отложил вилку и пригубил из бокала.
– Столько сейчас моему сыну, – улыбнулся Рубанов-старший. – Но войны, что б совершить подвиг, нет.
– Вот и приходится ходить лишь со знаком об окончании училища, – грустно произнёс Аким, развеселив великую княгиню.
– И слава Богу, юноша, что нет войны… Правда же, Константин Петрович? – обратилась за поддержкой к сыто пылающему ушами обер-прокурору.