Деревенская история 3 - стр. 5
– Ты откуда слова-то такие знаешь? – удивился Ионов.
– Обижаешь, Иваныч, что же я, телевизор, что ли, не смотрю. Сейчас весь бизнес на этом строится. Вот у твоего сервиса реклама есть?
– На кой мне реклама?
– А как иначе о тебе люди узнают?
– А ты на мои руки посмотри?
Ионов протянул вперёд ладони.
– Видишь?
– Что я должен увидеть?
– Руки, руки-то золотые. Народ как узнает, что я автосервис открыл, так ко мне косяками со всей области повалит. Я же раньше, когда в автоколонне работал, меня же каждая собака знала. Все в округе знали, что Виктор Иванович – специалист!
– Так это когда было? С тех пор все собаки давно передохли.
– Да пошёл ты, – обиделся на друга Ионов.
– Ты не обижайся, Виктор Иванович. А рекламу я тебе сам забабахаю. Тут же недалеко дорога в районный город идёт, а мы как раз чуть поодаль находимся, в направлении на Смородиновку. Так вот, мы на дороге, перед съездом в сторону деревни, табличку с указателем поставим и всё. Люди будут мимо в район ездить и знать, что рядом автосервис.
– А мысль дельная.
– А то! Можем прямо сейчас этим и заняться. Сейчас какую-нибудь табличку соорудим и пойдём устанавливать.
– Не, не сегодня, Степаныч. Во-первых, у меня же сегодня открытие. А во-вторых, я будущих работников жду. А рекламой мы потом займёмся. У бога дней много, успеем ещё.
– Ну ладно, – согласился Берестов. – А что, много работников уже приходило?
– Ты первый.
– Ничего, ещё не вечер. Подождём.
– Подождём.
Глава вторая
Павел
Побелкина и Штольц сидели на кухне и пили чай. На коленях у Ирины Николаевны мирно дремала Копейка. Женщина периодически поглаживала животное. Кошка в ответ вытягивала передние лапы вперёд и выпускала от удовольствия коготки.
– Рассказывай давай, – произнесла Побелкина, глядя на подругу.
– Да нечего там рассказывать.
– Как это нечего? Ты же вчера на свидании была.
– Да я уж пять раз пожалела. Да и вообще, глупая была идея.
– Глупая не глупая, а ты же пошла.
– Да я пошла только потому, чтобы этот певец от меня отстал. Это же надо, какой настырный попался, несколько недель подряд и пишет, и звонит, и пишет, и звонит. Вот я и не выдержала. Не сим-карту же из-за него менять.
– Рассказывай же, Нин, не томи. Я жажду подробностей.
Ой, – махнула рукой Штольц, затем отхлебнула из кружки чай. – Я, значит, накрасилась, вырядилась, сапоги свои новые надела. Ну помнишь, которые мы в городе перед днём деревни купили?
– Помню.
– Так вот, вызвала такси, приехала в город. Сашка меня встретил с цветами.
– Ммм, цветы! Как мило.
– Ага, три полудохлые розы. Но да это ладно. Повёл он, значит, меня в кафе. Местное кафе это ещё то заведение: грязные столы, мухи под потолком и противный запах чего-то кислого. Ну да и бог с ним, провинция же, я всё понимаю. Тем более других заведений общепита в городе-то и нет. Правда, есть ещё ресторан, но Сашка сказал, что в этот день там поминки проходят. Да я в общем-то и не в претензиях, как-никак уже несколько месяцев в Смородиновке живу, сама почти деревенский житель стала. А теперь угадай, что мы ели?
Побелкина пожала плечами.
– Пиццу! Ира, пиццу! А угадай, что пили?
– Даже боюсь представить.
– Пиво! Он заказал нам пиво. Я, правда, пиво не пила. Я же культурная женщина. Я себе водки заказала. Но всё это ерунда, как говорится. Главное, чтобы человек был хороший. Но потом начался ад. Он начал мне читать стихи. Свои стихи.