День Кощея - стр. 18

– Злой ты, Михалыч, – вздохнул старый колдун. – И жадный ишо. Вот слабо задарить Тишку да Гришку?

– Рассказывай, дедушка, – попросил и я. – А то мне ещё сил набираться надо, чтобы в вагончик за дискетой сходить.

– А и то! – покивал Мировид. – Молодец, помнишь ишо про должок, ёшки-матрёшки! Вот ты, Федька, хоть и молодой, но жадности в тебе нет. Хороший человек, добрый. А вот Михалыч твой…

– Деда! – завопил я. – Рассказывай!

– Да расскажу, расскажу, чего орать-то?.. Филька ентот, он же духом летает по своим подземельям, так? Вот. А значится, только с духами и может дела иметь, а настоящий мир и существа настоящие ему неподвластны…

– А как же я? Мне-то он прилично так засадил…

– А енто он не тебе. Енто он с силушкой твоей позабавился. А вот, к примеру, свину твоему рогатому, он ничегошеньки сделать и не сможет.

– Вот, блин… – проворчал Аристофан. – Завязывай, а?

– А тебе может? – прищурился Михалыч.

– Угу, – поморщился Мировид, но тут же приосанился: – Как и я ему, ёшки-матрёшки! Только… Силён он, паршивец. Подумать надо.

– Получается, – задумался я. – В Холм теперь без меня? А мне и носу туда сунуть никак?

– Молодец-огурец! – завопил вдруг колдун. – Ить, Федька, хоть твой Михалыч и обзывает тебя всяко, но ум у тебя имеетси. Даже и не сумлевайси! Вона как меня ловко на мысль дельную натолкнул!

– Какую мысль? – устало вздохнул я. Всё же очень сложно общаться со стариками, тем более, такими древними.

– Можно тебе, Федька под Холм, можно! Только надо землицу нашу застолбить и шастай тогда по пройденным комнатам сколько хош!

– И сразу всё понятно стало, – пробурчал я под нос. – Объясни, дедушка Мировид.

– Да там всё просто, – отмахнулся он. – Берёшь соль, заговариваешь её особо и раскидываешь везде, где прошёл уже. Исстари так на колдунских состязаниях все делали.

– Реально, как наши коты городские, – хихикнул Аристофан, – участки свои метят.

– То есть, – уточнил я, – там, где эту твою соль раскидают, этот Филимон пройти уже не сможет?

– Сможет, – кивнул Мировид. – Только не будет. Низзя. Обычай такой.

– Да забьёт он на твои обычаи реально, – хмыкнул Аристофан. – И никто ему ничего типа и сделать не сможет.

– Да хрен там, – захихикал Мировид. – Обычаи нарушать низзя. Все силы земные, водные, воздушные да огненные, все духи богов да колдунов древних, вся наша братия неумертвлённая, на него накинется от обиды лютой.

– Много соли нать? – перешёл к делу Михалыч.

– Фунтов десять, – задумался Мировид. – Там много не нужно. По щепотке на комнату али проход какой и всё.

– Тишка! Гришка! – тут же приказал Михалыч. – Дуйте живенько к Иван Палычу и попросите полпуда соли, понятно, паршивцы? Да смотрите у меня, в столярный цех со своими проказами не заверните! Али ещё куда… Молнией, соколики, пошли-пошли!

– В натуре, деда, – повернулся к Мировиду Аристофан, – давай сейчас реально над солью пошепчи, а я сбегаю, разбросаю её там, где мы уже сегодня прошли.

Пока бесенята бегали на кухню за солью, Мировид всё это время висел в углу под потолком, загибал пальцы, тряс бородой и что-то бормотал под нос и вид у него был довольно озадаченный. А когда мешочек соли был водружён на стол, он сделал несколько кругов вокруг него и тихо протянул:

– Не помню. Забыл напрочь. Эх, старость не радость… Вот как соль сперва очистить да подготовить – помню. Как духов земных призвать для заклятия – помню. А само заклятие…