День чёрной собаки - стр. 42

– Всё как тогда, – повторил Бархин.

– Я думала, время лечит, а оно лишь убивает. – Ада пригубила вина. – Идеальный убийца, которому не требуется алиби.

– Это и значит «лечить». – Ада наконец-то оторвала взгляд от камина и посмотрела на Илью, показав, что ей интересно, и Бархин развил мысль: – Когда осознаёшь, что рядом с тобой находится идеальный убийца и ты выбран на роль жертвы, и никакие деньги не могут это изменить – многое перестаёт быть важным.

– Наваливается безразличие?

– Меняются приоритеты. – Илья смотрел Аде в глаза. – Я не равнодушен к тому, что тогда случилось.

– Ты просто об этом не думаешь.

– Да.

– Каждый защищается по-своему.

– Да.

– А ты всегда был самым спокойным из нас. И самым умным.

– Мы сделали то, что решили сделать, и этого не изменить, – ровным голосом ответил Бархин, продолжая смотреть в голубые глаза Ады. – Переживать об этом я не собираюсь.

– Ты даже в детстве был очень прагматичным мальчиком.

– Это комплимент?

– Почти.

– Хорошо. – Илья помолчал. – В таком случае можно, я скажу, что ты прекрасно выглядишь?

– Можно, – рассмеялась Ада. – Но ты потратишь комплимент впустую.

Он вопросительно поднял брови. Она, продолжая смеяться, отрицательно качнула головой. Он едва заметно кивнул, показывая, что всё будет так, как захочет она.

– Где я буду спать?

– В угловой гостевой, если ты не против.

На первом этаже.

– Я не против.

– Я там всё приготовила.

– И когда ты всё успеваешь?

– Когда ты курил, оставив болоньезе на плите. – Ада встала и вновь потянулась. – Спокойной ночи.

Тонкая ткань чётко обрисовала большую грудь. Лифчиком Ада пренебрегла.

– Если что – я в угловой гостевой.

Она снова рассмеялась и направилась к лестнице на второй этаж. Он отсалютовал бокалом и остался смотреть на огонь. Он знал, что настаивать нельзя.

Неспешно допил коньяк. Дождался, когда угли станут совсем тёмными. Поправил экран и только после этого направился к себе. Улёгся в аккуратно застеленную кровать – когда было надо, Ада становилась прекрасной хозяйкой, – однако сон не шёл. Долгая дорога после трудной ночи – поговорив с Галей, Илья заснул далеко не сразу – и затянувшийся вечер не утомили Бархина.

«Или не спится, потому что я рассчитывал на другой приём?»

Он знал, что мог настоять и отказа бы не последовало. Но и настоящей радости от близости Ада бы не испытала. Она должна хотеть сама, только в этом случае всё получается идеально – как он любил, как он жаждал, как он не мог прекратить, хотя много раз давал себе обещание никогда не приближаться к Аде. Не хотеть её. Не думать о ней. Давал бессчётное количество раз и столько же нарушал, потому что ни с одной другой женщиной не испытывал ничего подобного.

«Ада?»

Показалось или по гостиной и впрямь прошелестели лёгкие шаги?

Илья посмотрел на часы:

02:45.

По всей видимости, он всё-таки заснул, но шаги его разбудили.

«Я действительно слышал шаги?»

Проверить можно было только одним способом.

Бархин поднялся и как был – в одних пижамных штанах – вышел в гостиную, освещённую ярким лунным светом. Не дневным, конечно, но вполне достаточным, чтобы разглядеть стоящую у панорамного окна Аду. Совершенно обнажённую.

Идеально красивую.

Ничего не видящую вокруг.

Ада стояла вплотную к окну, уперевшись в него руками и лбом, не отрываясь смотрела на тёмный лес и шептала: