Демонология Сангомара. Удав и гадюка - стр. 18
Однако тут Вицеллий, доселе молчавший, показательно расстегнул плащ, снял его изящным жестом, обнажив красную пелерину, и вышел вперед.
– Эй, ты! Тебе что непонятно, человек? Отворяй врата!
Маг от такого грубого обращения вскинул мохнатые брови, уставился на хамоватого Вицеллия и сказал:
– Золотой Город закрыт указом короля! Я вправе задавать вам любые вопросы, которые сочту нужными. И я же решаю, пускать вас или нет.
– Прошу извинить моего отца. На старости лет он стал бестактен и невыносим, но я побоялся оставить его без присмотра. – Юлиан метнул гневный взгляд на учителя, схватил того за плечо и отвел назад. – Отец, пожалуйста, не вмешивайтесь.
Затем граф в улыбке обернулся к магу и виновато развел руками, мол, отец, что с него взять. Но Вицеллий обошел Юлиана по дуге и снова демонстративно поправил алую пелерину. Маг с нахмуренным взглядом смотрел то на веномансера, то на накидку, морщил и чесал лоб.
– Я не собираюсь молчать! Я, Вицеллий Гор’Ахаг, Королевский Веномансер, имею полное право передвигаться вместе со своим сыном по Золотому Городу, безо всякого разрешения плешивого низшего мага.
Юлиан сделался мертвецки бледным, как и охранный колдун – тот пошатнулся, выпучил глазища, но затем будто бы усилием воли потушил в себе волнение. В груди старика задрожало сердце, отстукивая судорожную дробь. А наги на воротах поднялись на мощных хвостах, сжали сверкающее оружие и вопросительно переглянулись – ждали приказа. Маг продолжал нервно буравить глазками алую пелерину, бывшую символом аристократии три десятилетия назад.
– Конечно-конечно, – тело мага медленно оттаяло от цепенящего ужаса, – проходите внутрь, господа! – протянул он. – Я уточню у почтенного Нактидия, готов ли он вас принять. Как представить вашего сына?
Вицеллий указал на Юлиана, только решившего открыть рот, сухой дланью.
– Юлиан Гор’Ахаг.
Намеренно спокойной походкой маг сделал шаг вперед и шикнул на змеев. Те убрали алебарды и распахнули широкую калитку. На смену испугу чародея пришла деревянная улыбка. Она легла у застывших в гримасе услужливости уголков губ, растянула их. Маг убаюкивал настороженность господ поклонами, глядел ласково, но все вокруг кричало – бегите. Вместо того, чтобы бежать от столь очевидной ловушки, Вицеллий горделивой походкой прошел мимо охраны и остановился уже за коваными решетками ворот, поманил к себе рукой. Юлиан отступил, мотнул головой.
– Мы остаемся, Вицеллий.
Граф отозвался бледным и тусклым голосом. И уже обернулся, чтобы взять Фийю и как можно быстрее уйти, но, к своему ужасу, обнаружил, что она топчется рядом с Вицеллием по другую сторону забора. Айорка хлопала глазами, озиралась и словно не понимала, как она здесь оказалась.
– Фийя! – приказал Юлиан. – Фийя, иди сюда.
– Мы ждем только тебя, Юлиан, – ласково произнес Вицеллий и остановил Фийю. – Ну чего ты там возишься?
– Проходите, почтенные, все проходите, – возвестил маг-охранник.
Юлиан кинул беглый взгляд через плечо назад, заметил возничего на груженной овощами телеге и сделал рывок вперед, минуя воротную арку. Он протянул руку к замершей Фийе, чтобы тут же развернуться и скрыться, когда услышал зловещий грохот хлопнувшей сзади калитки.
– Я пока оповещу почтенного гор’Наада о вашем прибытии.
С облучка повозки спрыгнул ничего не понимающий курчавый слуга в серых рубахе да шароварах, встретился вопросительным взглядом с нагом, но тот лишь зашипел: “Шшдите”. Пути назад не было.