Демонология Сангомара. Искра войны - стр. 7
– Когда пал Крелиос?
– Да.
Йева вздохнула, вспоминая настырные объятия герцога Донталя. Помнится, она терпела их, как нечто неизбежное, но сейчас была бы рада, если бы он согревал ее холодными зимами. С Горроном из замка исчезла последняя искра жизни.
– А что вы, отец. Что вы будете делать?
– Помогу тебе с отчетами. И нужно привести в порядок двор, потому что это никуда не годится.
И Филипп озадаченно качнул головой, выражая неудовольствие бесхозяйственностью. Однако Йева приняла сказанное исключительно на свой счет и уже сжалась внутри в ком, представляя неудовольствие отца, когда тот доберется до журналов по тальям и проездным пошлинам. Помнится, она любила помогать ему там, в замке Брасо-Дэнто, но тогда эта помощь была необязательной и приятной. Сейчас же на плечах графини лежала ответственность за весь Офурт, и она понимала, что не справляется, что у нее нет ни воли отца, ни его навыков, а спина ее сгибается под невыносимой тяжестью.
– А еще, – вырвал ее из самотерзания Филипп, – Нужно найти ту проклятую дыру, из которой явилась Бестия. Сейчас слишком сильные морозы, даже под Брасо-Дэнто застыли подземные источники. Поэтому уже по весне я наведаюсь в лощину в еловых лесах за Дорвурдом. Нужно выяснить, что скрывается в пещерах.
Йева вздрогнула, снова переживая тот ужасный день, но Филипп уже не смотрел на нее. Он глядел в камин, думая о том, не явится ли из той дыры еще что-нибудь угрожающее Офурту.
– Но там может быть опасно, – шепнула графиня.
– Вся наша жизнь – опасность, дочь моя.
Спустя два месяца.
– О Ямес, уж не у обиталища ли твоего отступника Граго мы находимся? – испуганно прошептал сэр Рэй.
Он сполз с коня и с опаской поглядел на таинственный постамент, который стоял меж высоких колонн. Это был тот самый постамент, древний и полуразрушенный, из-под плит которого явилась Бестия чуть больше трех десятков лет назад. На нем еще лежал снег, ибо зима, по офуртскому обыкновению, еще сопротивлялась весеннему теплу.
В сумраке серого, унылого рассвета символы на колоннах тускло мерцали, и граф Филипп стал рассматривать полустертые веками, если не тысячелетиями, надписи.
– Это не Хор'Аф, – шептал он задумчиво сам себе, поглаживая письмена. – Что-то очень старое, относящееся к языкам утерянных племен, что-то дошедшее до нас еще со времен Слияния. Древнее место.
Проваливаясь в снег по колено, он переходил от колонны к колонне и пытался выявить хоть что-то знакомое в надписях. Но ничего не понимал, ибо это место было много старше его, его отца и деда.
Пока гвардейский отряд обустраивал лагерь и вкапывал копье коновязи в мерзлую землю, граф переписывал на пергамент чернилами неизвестную ему речь. Может, ему доведется поговорить с древними старейшинами и кто-нибудь вспомнит язык тех времен?
Меж тем старик-рыцарь Рэй, зябко поеживаясь, подошел к дыре, которая зияла среди колонн, и боязливо посмотрел вниз.
– И нет ему дна, и зияет он, как чрево детищ Граго, маня своей пустотой, – сглотнул он и осенил себя знаком Ямеса. – Господин, сколько вам потребуется человек?
– Четверо, остальные ждут здесь.
– А каков сигнал, чтобы мы могли прийти на помощь?
– Я думаю, сэр Рэй, что из далей этой глотки земли ни один сигнал не достигнет ваших ушей.
Рассветное солнце стояло низко, а здесь же, в лощине, так и вовсе царствовала полутьма. Мороз точил тела, заставлял людей дрожать и клацать зубами. Кони, одетые в толстые простеганные попоны, нервно били копытами – им это место не нравилось. Впрочем, и солры, глаза которых перебегали с алтаря на тьму окружающего ельника, тоже были неспокойны.