Демон сакуры - стр. 8

Ирина Ивановна сильно покраснела, ее глаза повлажнели. Она хотела что-то сказать, но Георгий Петрович строго на нее глянул и сурово произнес:

– И не моя вина, что я не общался с дочкой все эти годы! Ты же сама мне постоянно говорила, что Майя и слышать обо мне не желает.

– Мама?! – возмутилась Майя.

– Прости меня, – вновь повторила Ирина Ивановна. – Из-за своей застарелой обиды я не допускала отца в твою жизнь. А Гера, и правда, постоянно рвался общаться, сколько раз звонил, хотел приехать, приглашал тебя в Питер. Но я всегда была категорически против, и тебе ничего и никогда о нем не рассказывала.

– Мы и поссорились-то из-за какой-то ерунды, – после паузы сказал Георгий Петрович. – Ты же сама меня выгнала, Ира! Я оставил дочку не по своей воле.

– Характер уж у меня такой, – сухо ответила она и замолчала.

– Значит, только из-за твоего паскудного характера я была столько времени лишена отца?! – выкрикнула Майя и выбежала из кухни.

Слезы душили ее, сердце билось так сильно, что было больно в груди. Она заскочила в ванную и закрыла дверь на задвижку. Майя всегда считала, что отец бросил их, когда она была совсем маленькой, и только его вина, что они остались одни. А оказалось, виновата лишь мать.

– Как она могла? Как она могла? – в исступлении повторяла девушка.

Ей хотелось кричать от несправедливости всего произошедшего. Но она изо всех сил сдерживалась, боясь показаться отцу истеричкой.

Майя умылась ледяной водой, посидела какое-то время на краю ванны и постепенно успокоилась.

– А вот возьму и поеду в Японию назло всем! – сказала она. – Имею право!

Майя тщательно вытерла лицо, поправила растрепавшиеся волосы, вздернула подбородок и вышла из ванной. Но с ней, как оказалось, никто спорить и не собирался. Родители сидели на диване в гостиной, Ирина Ивановна выглядела притихшей.

– Мне очень понравились твои работы, – серьезно проговорил Георгий Петрович, как только Майя устроилась в кресле напротив дивана. – Я считаю, у тебя есть природный талант. А то, что твой стиль такой неординарный, только плюс. Твои картины не перепутаешь с другими. И я понимаю, в вашем небольшом городе трудно будет найти применение подобному творчеству. Но считаю, останавливаться нельзя, такой дар необходимо постоянно развивать и продолжать искать себя.

– И все-таки девочке стоит получить нормальную специальность, – сухо заметила Ирина Ивановна.

– Никто и не спорит, – ответил он. – Но пока Майя не определилась, чем бы еще хотела заниматься, пусть себе рисует в свое удовольствие.

Майя довольно заулыбалась. Подход отца ей необычайно понравился. Она, и правда, не определилась, но точно знала, что идти по стопам матери и всю жизнь проработать на заводе инженером, было не для нее.

Сакура на склоне свесила ветки,

Лепестки опали на солому крыши.

Хижина старая принарядилась.

В конце февраля Майя прилетела с отцом вначале в Токио в аэропорт Нарита, затем они отправились в Ханэда, аэропорт для внутренних линий. Оттуда осуществлялось множество рейсов на остров Хоккайдо, где и находился Саппоро. Майя впервые в жизни выехала за границу, жалась к отцу, робела от обилия впечатлений и потока информации и терялась в незнакомом ей мире. Ей казалось, она попала на другую планету. Все вокруг говорили на непонятном ей языке, и впервые Майя остро пожалела, что не учила, как следует, английский в школе. Она поняла, что это международный язык и любой уважающий себя человек хотя бы в малых объемах знает его. Девушка с завистью наблюдала, как легко отец общается и на японском и на английском, и дала себе слово, как можно скорее заучить хотя бы самые необходимые выражения. Она даже купила в аэропорту разговорник, и когда они уселись в самолет, летящий в Син-Титосэ