Демон сакуры - стр. 11
– Татами? – повторила Майя незнакомое слово.
– Так называется матрас для сна, и в то же время это типа меры площади жилья, – пояснил отец. – Татами тут принято класть прямо на пол, а вместо подушки довольно твердый валик. Но твоя квартира обставлена вполне по-европейски. До тебя здесь жила одна аспирантка из Израиля и все устроила по своему вкусу. Минимализм, конечно, но, думаю, тебе понравится.
– И куда она делась? – уточнила Майя.
– Уехала до осени по семейным делам, так что пока ты можешь жить здесь, – ответил он. – Устраивайся, позже поговорим.
Отец улыбнулся, подхватил свою сумку и начал спускаться по лестнице.
Майя растерянно посмотрела ему вслед, затем скинула дубленку, разулась и начала осматривать свое новое жилье. Комнаты, и правда, были небольшие, но уютные. Гостиная с мягким диваном, компьютерным уголком, состоящим из стола и колонки под книги, с большим телевизором, занимающим чуть ли не полстены, сразу понравилась Майе. Она прыгнула на диван и заболтала ногами от восторга. Ей все еще не верилось, что она может жить в такой «шикарной» квартире. А Майе она казалось верхом роскоши. Она в жизни не видела такой огромной плазмы, к тому же обнаружила на стойке под ней кучу дисков с музыкой и фильмами. Как оказалось, это был не просто телевизор, а домашний кинотеатр, и Майя, быстро разобравшись с управлением, сразу поставила диск группы «Китай», привезенный с собой. Круговое звучание впечатлило ее, и она начала подпевать:
– «…я знаю о том, что будет потом после дождя…»[7]
Спальня оказалась совсем маленькой, в нее вошли лишь узкая тахта и платяной шкаф-купе, а кухня была просто крохотной – с двухкомфорочной плитой, парой шкафчиков с посудой, столиком возле окна. Но Майя была в восторге. Она быстро разложила свои вещи в шкафу и отправилась в ванную. Здесь имелась душевая кабинка, и она забралась в нее, задвинув матовые дверцы. Сделав воду горячее, Майя с наслаждением встала под душ. Ей становилось все легче, скованность, робость, внутренний дискомфорт стремительно исчезали. Она уже чувствовала себя как дома и радовалась этому.
Когда Майя вышла на кухню, потряхивая влажными волосами, и поставила чайник, раздался звонок в дверь. Она выскочила в коридор. Это был отец. Он, судя по виду, тоже принял душ. Его мокрые волосы, тщательно зачесанные назад, открывали высокий лоб, и это делало лицо значительным и волевым. Майя подумала, что отец похож на киноактера и он очень хорош собой. Ей нравились его густые черные брови и такие же, как у нее, яркие голубые глаза.
Майя уже успела обратить внимание, как на нее поглядывали молодые люди. Они явно задерживали взгляд на ее необычных глазах, и это придавало Майе уверенности и тешило самолюбие. Она еще больше утвердилась в своем мнении по поводу редкой красоты ее глаз.
– Принес бутерброды с тунцом и коробку с местными пирожными из соевых бобов. Тебе понравится, – сказал Георгий Петрович, улыбаясь.
– А я уже чайник поставила! – улыбнулась она в ответ.
– Вот и отлично! – обрадовался он. – А что это у тебя играет?
– «Китай»! – радостно сообщила она.
– Ах да, – заулыбался он. – Это же твои любимчики!
Майе стало приятно, что он помнит о ее пристрастиях.
Они прошли на кухню. Майя деловито застелила столик плетеной соломкой и расставила сервиз из коричневой керамики, который обнаружила в одном из шкафчиков. Она разлила чай и вынула пирожные из коробки. Ее удивило, что они разной формы и очень маленькие. Но ровные разноцветные шарики и пирожные в виде розовых цветов выглядели изысканно. Бутерброды девушка выложила на большое блюдо. Ей безумно нравилось выступать в роли хозяйки, она все делала быстро и аккуратно. Пододвинув отцу чашку с дымящимся чаем, уселась напротив. Вначале они ели молча. Но когда очередь дошла до пирожных, Майя украдкой глянула на отца. Он поднял брови и спросил, как ей вкус.