Демон и его люди - стр. 49

Пока она копалась в багаже, снаружи сгустились сумерки, отчего пустующий корабль стал еще более пугающим. Тетрания ускорила шаг и добралась до лестницы почти бегом. Немного помедлила, а потом, собравшись с духом, стала спускаться.

Уже через несколько ступеней тьма полностью заключила ее в объятья. Ощущение было неприятное. Лампа освещала только ближайшие ступеньки, перила и немного пространства за ними. Лестница казалась бесконечной. Тетрания все шла и шла, слыша только свои шаги. Очень некстати вспомнилась ей старая детская сказка, которую отец любил рассказывать долгими зимними вечерами, когда за окнами свистела метель, а ветер в трубе напоминал стоны раненого животного. Была она про чудовищ, живущих глубоко по землей, которые заманивали к себе одиноких путников и пожирали, выплевывая кости.

«Глупости, — утешила себя Тетрания, — я же не под землей». Наконец лестница благополучно кончилась, нога ступила на твердую поверхность. Тетрания сделала шаг, другой... и полетела на пол, обо что-то запнувшись. Поднялась, посветила фонарем — и вскрикнула, зажав рукою рот — на полу лежала кость, огромная, белая, устрашающая. В панике магичка завертелась по сторонам. Лампа высвечивала какие-то тюки, свертки, ящики — все это походило на безумную пляску накануне великой гибели, и ко всему этому примешивался тонкий, смутно знакомый запах. Сознание металось вместе с потоком света, неспособное собрать увиденное в общую картину... И вдруг все закончилось — луч света выхватил в дальнем углу какой-то большой шевелящийся сверток. Послышался стон.

Осторожно приблизившись, Тетрания обнаружила тело, плотно обмотанное веревками. Судя по длинным растрепанным волосам, этот кто-то был женщиной, причем рыжей — волосы вспыхнули в свете фонаря, словно огонь. Тетрания подошла еще ближе.

— Эй, — тихонько произнесла она, — вы кто?

В ответ снова раздался стон.

Понимая, что таким способом внятного ответа не получить, Тетрания повернула человека к себе... и уставилась на знакомое лицо.

— Гертинья?

Матушка Дус медленно открыла глаза пытаясь сфокусировать взгляд на Тетрании... и в ужасе закричала, пытаясь отодвинуться.

— Сгинь, нечистый!!

В представлении Тетрании первые слова пленников должны звучать несколько иначе. «Необычная женщина, — подумала она, — и жутко невезучая. Это ж надо — два раза попасть в одну и ту же ситуацию. Вот бедняга».

Решив, что странная реакция Гертиньи вызвана помрачением рассудка, Тетрания достала из-за голенища нож. При виде ножа женщина и вовсе обезумела, задергалась и завопила так, словно резать собирались ее, а не веревки.

И тут же выдала правильное:

— Спасите! Помогите!

«Другое дело», — успокоилась Тетрания, приступив к перепиливанию пут.

Поняв, что убивать ее не собираются, Гертинья замолкла, однако вид по-прежнему имела перепуганный.

Когда с веревками оказалось покончено, вместо благодарности Тетрания получила сильный толчок в грудь. К счастью, силы женщины оказались ослаблены, магичка отделалась всего лишь недоумением и обидой, ничего себе не сломав.

— И это вместо «спасибо»? — возмутилась она. Взглянула на пытающуюся сесть Гертинью, которая все еще косилась недобрым взглядом. Всклокоченная, бледная, с красными пятнами на щеках, выглядела еще отвратительней чем обычно. Тетка и тетка. Монументальная, громогласная, неумолимая, словно рок. И эта громадина обозвала ее «нечистым»?! Да кто бы говорил!