Демократия под огнём. Выборы в народных республиках Донбасса - стр. 21
Процесс подсчёта голосов был оценен наблюдателями положительно на 95 % из 363 избирательных участков, где осуществлялось наблюдение. При этом, согласно данным же миссии наблюдения, на 17 % участков при подсчёте голосов у УИК возникали проблемы с заполнением протоколов результатов подсчёта голосов, а 20 % комиссий были вынуждены пересматривать предварительно установленные цифры. Наблюдатели ММНВ отметили 30 случаев использования заранее подписанных пустых протоколов.
Впрочем, процесс установления итогов голосования на начальном этапе был оценен негативно в 52 из 300 предоставленных наблюдателями отчетов по результатам наблюдения. Остаётся только догадываться, что же происходило в окружных комиссиях на самом деле.
Между тем, на пресс-конференции миссии наблюдении 26 мая специальный координатор краткосрочных наблюдателей Жоао Соареш заявил: «Если мы сейчас признаем выборы не соответствующими демократическим стандартам, то мы столкнёмся с ситуацией, когда агрессивное меньшинство в других странах мира может срывать выборы». Остаётся только догадываться, кого считает Соареш меньшинством – людей пришедших на референдум, или тех, кто стоял пуская и на очень большой площади одного города? Итак, поддержка украинского «мирного большинства», как антитезы «агрессивному меньшинству» из фразы Соареша, Западом является несомненным фактом. Таким же фактом, как и террор «мирным большинством» несогласных, как Одесская хатынь, как тысячи убитых и десятки тысяч беженцев Донбасса.
Одновременно виной и родовой чертой украинских майданных революций стало то обстоятельство, что порождённые ими политики оказались глубоко антидемократичными, целиком полагающимися на сиюминутные преимущества, вырванные ими у противников на площади, не готовыми идти на компромисс и соблюдать соглашения с оппонентами. В конечном счёте, именно это и послужило основным фактором для деградации Украинского государства. Действительно, если и представить себе, что соглашения 21 февраля между оппозицией и Януковичем оказались бы выполнены, то не было бы ни Крымского референдума, ни Одесской бойни, ни референдума на Донбассе, ни ужасающей гражданской войны, а осенью, скорее всего президентом Украины стал кто-то другой, но не Янукович. Но понимая логику развития охлократии, становится также понятно, что этого быть и не могло. Ведь лидеров оппозиции – плоть от плоти площадных провокаторов, подпирали сзади такие же, но гораздо более радикальные.
И это реальность, которую надо научиться правильно оценивать. Институт представительной демократии все меньше и меньше привлекает внимание граждан тех или иных стран. И если в выборах главы государства ещё прослеживается определённый интерес, хотя усталость – все политики одинаковы – нарастает, то в отношении парламентских выборов люди, зачастую, вообще не понимают за кого и зачем голосовать. Причём устраиваемые шоу, или обострение полемики между политиками перед выборами, только свидетельствует о том, что руководство стран делает всё возможное, для того, чтобы привлечь внимание людей к ставшей неинтересной и бессмысленной для них процедуре выборов. Вместе с тем, инструменты прямой демократии, такие, как референдумы, на которых решаются действительно судьбоносные для страны, или региона, вопросы, привлекают все больше и больше людей. Ответ на вопрос, почему так происходит, с одной стороны, лежит на поверхности – люди проявляют свою гражданскую позицию там, где это действительно важно, где от их голоса зависит реальная судьба их страны, их государства, и не хотят участвовать в навязанных им бессмысленных играх. С другой стороны, появляется возможность сделать и не столь очевидный вывод: общественное сознание, пресловутое «гражданское общество» является не узким кругом фрондирующих или партийных активистов, а вполне реальной величиной. И позиция настоящего гражданского общества, т. е. людей, воспринимающих себя как граждан страны, не безразличных к её будущему, уже давно переросла бессмысленный формализм либеральной демократии.