Дело всей жизни. Книга вторая - стр. 7

Рассветы без солнца. Ночи без звёзд. Цветы без запахов. Я без тебя.

Без чувств. Ни боли. Ни тоски. Ни желаний.

Меня нет. Не может быть в мире, где нет тебя.

Мой Никита.

Горящие перья прекрасного «Голубя» осели пеплом. Ты ошибся. Он не обжёг – он сжёг меня дотла. Я сгорела с тобой в огне. Мы вместе осыпались пеплом.

Время застыло. Я застыла.

Никита…

«Несси… Несси… Несси…»

Твой голос… такой родной, любимый. Он больно тянет куда-то, будто дёргает нерв или бьёт током. Но тебя нет. Твой зов лишь в моей памяти… Ты и есть моя память. Я сама – только память…

«Несси… Несси… Несси…»

Больно шевельнулось тяжёлой глыбой в выжженной пустоте души, сорвало многогранность безразличия, раскрошило острые углы, медленно повернулось на тихий голос. Он звучит с нечеловеческой болью, откуда-то издалека. Зовёт меня, страдает и кровоточит…

Мой Никита.

Тебе очень плохо… Я чувствую это…

«Несси… Несси… Несси…»

Шаг к тебе… очень больно… невыносимо тяжело… и страшно… Страшно вдруг ошибиться и вернуться в мир, где тебя нет…

«Несси… Несси… Несси…»

***

Россия, Москва

Проснулся ближе к ночи.

Москву заморосило мелким нудным дождём. Он рисовал длинные дорожки нитками жемчужных капель, размазывая по стеклу вид на город. В душе моросило сильнее, я стыл и горел одновременно, тело наполняла болезненная слабость. Смотрел на вечерний город с двумя реками: перламутр – от фар, и расплавленное золото – от габаритных огней. Они текли и путались, вязали макраме улиц и плели сети перекрёстков, украшая их бликами уличных фонарей и флажками светившихся окон.

Прошёл в кухню, похлопал дверцами пустых шкафов и выключенного холодильника, прихватил с барной стойки журнал-меню из ресторана и сел в кресло. Взял сотовый, чтобы сделать заказ, и он внезапно зазвонил в руках. От неожиданности дёрнулся всем телом и едва поймал выскочивший из руки телефон. Стянутая кожа на разбитых костяшках лопнула, открывая ещё свежие раны.

– Добрый вечер, Ник, – сказал Внутренний голос.

– Это как посмотреть, Макс, но слышать рад.

– Как устроился?

– Пещеру нашёл, колёса последней модели приложили, а элементарно банку кофе поставить в шкаф не удосужились.

– Тут тебе не там.

– Я уже понял.

– Привыкай. Могу помочь?

– Денег дашь? Сомневаюсь, что ноутбук и джинсы с сыром мне продадут за баксы.

– Адрес скинь, привезу сыр и кофе по курсу ЦБ РФ.

– Приятно иметь дело с внутренним голосом, – я улыбнулся.

– А говоришь, вечер недобрый, – вернул улыбку в трубку собеседник и завершил звонок.

Трудно у меня было не только с российскими деньгами, я прилетел с полупустой спортивной сумкой: тотем, «Центурион», bluetooth-зарядка для телефона, парф-набор – подарок Несси, органайзер и пачка документов… Даже трусы не взял.

Миллиардер без трусов.

Это мысль насмешила. Сначала коротко хохотнул, потом ржал до слёз и колик в животе. Чувствуя, что накрывает истерия, глуша клёкот в груди, достал капсулу антидепрессанта и швырнул в рот.

У меня всё просто отлично! Любимая работа – где-то там. Идеальные отношения – были. Отличный город – за океаном. Уютная квартира – не моя. Зато шикарно подобранные транквилизаторы.

Ванная оказалась ближе, вошёл запить таблетку от безумия и увидел бардак и свои брошенные мокрые вещи и полотенце.

– Красавчик… – пробурчал и сунул одежду в стиральную машинку. Чертыхнулся – даже порошка нет. Налил гель для душа.