Дело сердца. 11 ключевых операций в истории кардиохирургии - стр. 50

Пятого января шерифа с помощью эфира ввели в наркоз и положили на правый бок. Дебейки сделал на его груди разрез и приподнял одно из легких, обнажив аневризму. Двадцатисантиметровый участок аорты раздулся, став и в диаметре почти двадцать сантиметров, и сосуд стал похож на растянутый живот змеи, проглотившей саму себя. Аневризма прилипла к позвоночнику и располагалась в крайне неудачном месте, там, где аорта проходит через диафрагму, плотный слой мышечной ткани, разделяющий грудную и брюшную полости. Чтобы подобраться к аневризме, Дебейки пришлось удалить пациенту селезенку, а потом разрезать диафрагму. Он ввел в аорту антикоагулянт гепарин, после чего пережал сосуд ниже и выше аневризмы. Следующим шагом было отделение аневризматического мешка от окружающих его тканей – при этом важно было не повредить деликатные структуры организма, к которым она прикрепилась.

Пока он занимался этой задачей, один из его ассистентов осматривал содержимое небольшой стеклянной банки: в ней лежал кусок аорты, взятый из тела двадцатиоднолетнего мужчины, погибшего шестью днями ранее в автомобильной аварии. Вскоре после его смерти этот участок аорты был у него вырезан и помещен в солевой раствор с большим количеством антибиотиков для профилактики инфекции, а затем заморожен. Именно этим имплантатом и предполагалось заменить вырезанный поврежденный участок аорты шерифа. Ассистент подогнал его до нужной длины и передал Дебейки, который к этому моменту уже удалил большой участок аорты, в том числе и часть аневризмы.

Имплантат поместили между двумя концами перерезанной аорты, и Дебейки, работая кропотливо, но очень быстро, пришил имплантат. К тому времени, как он закончил, зажимы находились на аорте уже не меньше сорока пяти минут. Постепенно, чтобы не перегрузить кровеносную систему пациента, зажимы были сняты, и через восстановленную аорту потекла кровь. Дебейки вместе с коллегами тщательно осмотрели аорту на предмет протечки: несмотря на высокое давление в сосуде, все было настолько хорошо подогнано, что лишь несколько капель крови просочилось сквозь швы. Теперь, когда кровообращение было восстановлено, хирурги могли спокойно удалить оставшуюся часть аневризмы вместе с ее содержимым. Она была такой огромной, что после нее осталась большая полость, из-за которой Дебейки начал очень переживать – он волновался, что выступающие в это пространство острые межпозвоночные хрящи могут проткнуть имплантат. Чтобы подстраховаться, он в качестве защитной повязки пришил вокруг имплантата сальник – кусок жировой ткани, обычно покрывающий содержимое брюшной полости.

К моменту, когда Дебейки восстановил диафрагму, заменил ребро и зашил разрез на груди, операция длилась уже четыре с половиной часа. Состояние пациента было стабильным, даже при том, что на следующий день у него случился частичный коллапс легкого – проблема была быстро решена, и уже шесть дней спустя он смог встать с кровати. Он преобразился: боли ушли, а кровообращение кардинально улучшилось. Через какие-то две недели после столь обширного хирургического вмешательства он выписался из больницы домой, а месяц спустя вернулся на работу.

Этого шерифа, однако, Майкл Дебейки тогда видел не в последний раз. В августе 1962 года он вернулся в Методистскую больницу с раком легких. Аортограмма показала, что сосудистый имплантат по-прежнему нормально функционирует: операция оказалась полностью успешной. Дебейки подарил ему дополнительные десять лет жизни, однако на этот раз уже мало чем мог помочь. Он удалил пораженное опухолью легкое, однако несколько месяцев спустя болезнь все-таки забрала шерифа.