Дело сердца. 11 ключевых операций в истории кардиохирургии - стр. 33

Несколько маленьких детей умерли на глазах у Гросса от острого бактериального эндокардита – инфекции сердца, распространенного осложнения открытого артериального протока. Он был раздосадован своей неспособностью как-то помочь им, но одновременно был заинтригован механической природой данной проблемы. Он был убежден, что перевязать кровеносный сосуд – это вполне выполнимая задача. К тому времени два хирурга уже предприняли попытки делать такие операции, однако одному из них так и не удалось зашить кровеносный сосуд, а второй, вскрыв пациенту грудную клетку, обнаружил, что заявленный диагноз оказался ошибочным. Гросс часы напролет разрабатывал в лаборатории новую операцию, тестируя ее сначала на собаках, а потом на человеческих трупах. Когда он решил, что операция разработана от начала до конца, то обратился к начальнику отделения Уильяму Лэдду и объяснил, что намерен сделать. Лэдд не был в восторге от его затеи и велел пока продолжать исследования, дав недвусмысленно понять, что запрещает опробовать эту методику на живых пациентах.

Но Гросса это не остановило, он выбрал выжидательную тактику в расчете, что рано или поздно подвернется удачный момент. У Лэдда была привычка каждый год, в августе, уходить в отпуск, и как только он отправился на корабле в Европу, Гросс начал действовать. Он выбрал двух пациентов, которых посчитал подходящими для данной операции, и решил, что если первый умрет, то у него будет второй шанс продемонстрировать эффективность разработанной им процедуры. Подобные рассуждения могут показаться чрезвычайно холодным и даже циничным расчетом, однако он исходил исключительно из практических соображений. Любой кандидат, подходящий для данной операции, все равно изначально тяжело болен, и в случае отсутствия лечения его ждала бы неминуемая смерть. Если бы оперируемые не пережили операции, то это не значило бы, что виной тому плохо проведенное вмешательство – у пациентов в столь тяжелом состоянии в принципе мало шансов выжить, как бы идеально операция ни прошла. Но даже единичный успешный результат, с другой стороны, стал бы убедительным доказательством эффективности новой методики лечения Гросса.

К счастью, одного пациента оказалось вполне достаточно. Им стала Лорен Свини, семилетняя девочка, доставленная в детскую больницу 17 августа 1938 года. С ранних лет она страдала от проблем с дыханием, ей диагностировали открытый артериальный проток. Когда она пошла в школу, то у нее периодически стали случаться приступы, когда она с ужасом хваталась за грудь. На вопрос, в чем дело, она шептала в ответ: «Здесь внутри что-то не так». Ее мать была обеспокоена громким звуком, похожим на жужжание, который доносился из груди маленькой девочки. Симптомы болезни ухудшались, и вскоре стало ясно, что если ничего не предпринять, то долго она не протянет.

Двадцать шестого августа 1938 года Гросс приступил к операции, которая принесла ему репутацию одного из величайших пионеров детской хирургии. Ассистировал ему Томас Ланман, старший хирург больницы после Лэдда, а Бетти Лэнк согласилась ввести пациентке анестетик. Его коллеги отдавали себе отчет, что действуют наперекор начальству, но несгибаемая воля и решительность Гросса их впечатлили: он был крайне серьезным человеком и весьма яркой личностью.