Дело о золотой мушке. Убийство в магазине игрушек (сборник) - стр. 19

– Тебе правда понравилось, дорогой?

– Кое-что, может быть, придется изменить, когда все остальное будет уже готово, – проговорил он, твердо отказываясь выходить за грани обычной вежливости, и поспешно продолжил: – Джейн, милая, позови всех, пожалуйста, начинаем первый акт… Джейн!

– Да?

– Клайв еще не приехал?

– Приехал, только что вошел.

– Слава богу.

Звонок, дающий сигнал к началу репетиции, громко прозвенел на весь театр. Артисты понемногу собирались, в их числе и злополучный Клайв, приятный молодой человек в черной шляпе, казалось, вовсе не подозревавший, как он всех задержал. Спустя некоторое время репетиция началась.

Примерно на середине акта молодая девушка, незнакомая Найджелу, подошла к нему с Дональдом. Это была Джин Уайтлегг, и Найджел понял, что перед ним еще одна участница конфликта, возникшего из-за Изольды и обострившегося с приходом Роберта. В том, что девушка безумно влюблена в Дональда, можно было не сомневаться: каждое слово, каждый жест выдавали ее, так что заметил бы и слепой. Найджел вздохнул про себя. Он никак не мог понять, что Джин нашла в Дональде, который представлялся ему глупым маленьким человечком, и уж совсем не понимал страсти Дональда к Изольде. Ох, как все это непросто… Найджел вежливо поинтересовался, пришла ли она смотреть репетицию.

– Нет, я работаю здесь уже несколько недель, – сказала Джин. – Мне разрешают заниматься реквизитом во внеурочное время.

«Разрешают заниматься реквизитом, вы только посмотрите!» – подумал Найджел, знавший театр достаточно, чтобы понимать, какая это неблагодарная работа. Он решил, что Джин – одна из тех готовых на все актрис-любительниц, которые приходят в восторг от малейшего соприкосновения с профессиональным театром и тратят свою жизнь на бессмысленную подсобную работу. Он еще пытался изобразить на лице заинтересованность, когда Джин отвернулась и тихо заговорила с Дональдом. Найджел видел, как Дональд все сильнее закипал от ее нескончаемых упреков. «Как все это банально, – думал Найджел, – ну, просто сценка из комедии Реставрации, но при этом совершенно не смешная. Горькая, глупая, низкая и бессмысленная». Позднее он понял, насколько ожесточенными были на самом деле эти ссоры, и упрекал себя за то, что обращал на них так мало внимания.

В четверть двенадцатого закончили акт. И хотя актеры читали с листа и постоянно прерывались, чтобы отработать движения, Найджел завороженно наблюдал за рождением пьесы и с сожалением услышал слова Роберта:

– Все, ребята, перерыв на кофе! Только четверть часа!

– Если хотите кофе, он в Зеленой комнате, – сказала Джин Найджелу. – Ах да, кстати: нет ли у вас, часом, виолончели?

– Да что вы, нет, – удивился Найджел.

– Да вы бы и не одолжили ее, даже если б у вас и была, я уж вижу. Я должна где-то непременно достать виолончель к следующей неделе. – И она исчезла в проходе.

– Честно говоря, – сказал Дональд, – эта девица просто несносна.

Что-то в его фамильярном, светском тоне возмутило Найджела.

– А по-моему, она очаровательна, – коротко отрезал он и спустился вниз по проходу, чтобы поздороваться с Робертом, который разговаривал на сцене с ассистентом и сценографом.

Труппа рассеялась как по волшебству: женщины направились в Зеленую комнату пить кофе, а большинство мужчин – в «Астон Армс» через дорогу. Роберт несколько рассеянно поздоровался с Найджелом.