Дело о 140 миллиардах, или 7060 дней из жизни следователя - стр. 47
Следственная часть Прокуратуры Союза под благовидным предлогом от расследования этого дела уклонилась. Стали искать следователя в одной из союзных республик. Выбор пал на Украину.
Где-то в конце апреля мне позвонил заместитель прокурора Украины Скопенко.
– Зайди к Светличному и передай, что мы вызываем тебя в Киев. Срочно бери билет и выезжай не позднее завтрашнего дня.
Об указании Скопенко я доложил Владимиру Григорьевичу. Мое сообщение вызвало у него недоумение и, мне показалось, какую-то настороженность и даже обиду. Так полагаю, за то, что Скопенко не позвонил ему непосредственно.
В Киеве меня принял прокурор республики Глух.
– Мы берем вас, – сказал он. – Письмо в Совет министров с разрешением на прописку я подписал, и квартиру вам подберем в течение месяца-двух. Но пока есть одно поручение. В Азербайджане на сессии Верховного Совета бывший прокурор республики выступил против Алиева. На него возбудили уголовное дело, обвиняя бог знает в чем. Это, конечно, чушь, и здесь нужно расставить все точки над «i». Найденов поручил нам подобрать следователя, который взял бы это дело. Мы остановились на вас. Сегодня же выезжайте в Москву, билет вам обеспечат. Там выпишут командировку и дадут задание более конкретное. За пару месяцев разберитесь и возвращайтесь. К тому времени все будет готово к переезду.
Тогда я еще не знал, что и Глух и Скопенко считали, что следователь, которому поручат дело Мамедова, мягко говоря, «не выживет». Когда же Глуху позвонил Найденов, они со Скопенко стали подбирать кандидатуру. Здесь-то Степан Федорович и назвал меня. Ход его мыслей, думаю, был таким. Посылать нужно «важняка». Но если он провалится, то могут предъявить претензии прокуратуре республики. Если же послать кандидата в «важняки», то задание Союза, по существу, будет выполнено, а в случае провала можно сослаться на допущенную ошибку, недооценку возможностей кандидата. Такое предложение, полагаю, понравилось Глуху.
– Если вывернется, это лучшая ему характеристика, – сказал Скопенко.
Позвонили Найденову и назвали мою кандидатуру.
– Этот подойдет, – сказал Виктор Васильевич. – Я его хорошо помню.
Солнечный и приветливый Баку. Очень доброжелательная встреча. Максимум внимания со стороны встречающих. Сразу представили прокурору Азербайджана Заманову. Невысокого роста, седой, приятной наружности человек. Бросилось в глаза белое полотенце, расстеленное на столе под руками. За период беседы два-три раза подали чай и угостили великолепными конфетами. Сразу обратил внимание, что отношение со стороны подчиненных к прокурору республики исключительно подобострастное. Договорились о полном взаимодействии, и я заверил Заманова, что никаких секретов от него иметь не буду. Это ему очень понравилось.
Изучив дело, состоявшее из семи томов, схватился за голову от того, что увидел. В редакциях газет, из архивов прокуратуры, ЦК и других организаций забрали все анонимки и заявления, когда-либо поступавшие на Мамедова. Проверочные материалы и заключения по ним уничтожили. «Голые заявления» составили основу расследования. Попытался их систематизировать по эпизодам. Таковых получилось несколько десятков. По большинству из них вообще не было никаких оснований вести следствие. Советоваться, как поступить в этой ситуации, было не с кем, и я принял решение выделить эти эпизоды в отдельное производство и возвратить для проверки прокурору Азербайджанской ССР.