Дело N-ского Потрошителя - стр. 43
Может быть, это и паранойя, но… Кто-то убивал девушек, хладнокровно и цинично. Тот, кого они не боялись, кого подпускали к себе близко. Это был белый камушек на чашу весов Владлена.
Вряд ли потерпевшие знали приезжего мальчишку. Но пальто у Владлена недавно. Поэтому – всяко может быть. И да, настоящий оперативник всегда немного параноик. Сам себя иногда подозревает.
Поэтому Денис был доволен небольшой хитростью Иванова. Ниточку тот ловко из пальтишка выдернул. Проверит её Игнатьев, и можно будет немного расслабиться. Или – не расслабиться.
Он тряхнул головой, словно отгоняя навязчивые мысли, и вдруг заметил на спинке стула белый шарф Иванова. Странно, этот щёголь с ним никогда не расставался…
Денис отправил Владлена на склад получать обмундирование, пока кладовщик не ушёл, а сам приготовился к долгому ожиданию. Экспертиза – дело не быстрое.
Поставил кипятиться воду, достал сушки и кусковой сахар, разложил на газете наган, из которого методично вытащил все патроны. Вынул из сейфа чистую тряпицу и бутылёк оружейного масла. Тут же рядом на стол легли пачка верной «Комсомолки» и коробок спичек. Если уж ждать несколько часов, то надо провести их с удобством и пользой.
Совершенно неожиданно глаз зацепился за серую папку, лежащую на краю стола. Странно, он что, дело в сейф не убрал?! Первый раз такое с ним произошло за всё время работы в розыске. Заморочился с этим пальто окончательно.
Наган он вычистить успел и даже наградил себя премиальной папиросой «Герцеговины Флор», несколько штук которой держал у себя в столе для особых случаев. А вот насладиться чифиром с сушками и сахаром вприкуску – уже нет.
Совершенно неожиданно для Дениса через полчаса дверь кабинета распахнулась, и на пороге появился слегка растерянный Иванов. Денис даже на секунду позлорадствовал: не ожидал увидеть на лице самоуверенного важняка такую обескураженность. Надо же, никакие человеческие чувства ему не чужды! Но тут же отбросил несущественные эмоции и нетерпеливо спросил:
– Ну? Что там? Что Игнатьев сказал?
Иванов подхватил своё кашне, лёгким движением намотал его на шею, потянул носом и заговорил совсем про другое:
– А чего ты всегда эти папиросы не куришь? Хорошо пахнет. Орехами. Это «Герцеговина»?
Не успел Денис удивиться и вопросу, и тому, что чопорный Иванов перешёл неожиданно на «ты», как тот тут же бросил перед ним обгоревший с одного края обрывок нитки и слегка разочарованно пояснил:
– Сказал, чтобы мы по ерунде его не дёргали и научились смотреть как следует. И видеть.
Иванов сделал жест, как будто поправляет на носу очки, и довольно похоже передразнил Игнатьева:
– Тут же и слепому понятно – цвет другой, состав и структура! Но если вам так хочется, товарищ следователь, я проведу несколько экспресс-исследований.
– Провёл? – Денис невольно засмеялся: Иванов даже интонацию сумел передать.
– Провёл, – вздохнул Иванов. – Не то пальтишко. Я, впрочем, не удивлён. Но, знаешь ли, хочется иногда верить в сказку. Чтобы раз – и главная улика по делу у тебя в руках, если не сам убийца.
Иванов уселся на диван, закину ногу на ногу и продолжил уже совсем о другом:
– А этот Владлен парнишка хороший.
Денис согласно кивнул:
– Хороший. Только, видать, очень инициативный. Тормозить его придётся.
– Тормознём, – махнул рукой Иванов. – А всё-таки, почему ты, товарищ Ожаров, «Герцеговину» не куришь?