Дело мертвого дракона - стр. 29
– Прикольная у вас штучка.
Я тоже кривлюсь: амулет стоило бы носить под одеждой, но он, во-первых, холодный и нагреваться не желает, а во-вторых, мне полночи снились какие-то медведи и теперь упорно чудится, что лапа вот-вот цапнет когтями. Тонкая водолазка, конечно, вряд ли этому помешает, но так я, по крайней мере, могу не думать об этой штуке ежесекундно.
Остаток вчерашнего вечера я потратила на поиск значений символа и в итоге пришла к неутешительному выводу, что интернет – источник ненадёжный. Одни статьи уверяют, что в медведя превращается бог Велес, который покровительствует торговцам, а амулет защищает оных от разбойников и финансовых потерь. В других упирают на то, что изначально обережная лапа вообще была лапой настоящего медведя, побеждённого в честном охотничьем противостоянии, и удачу такой знак приносит в первую очередь охотникам, а ещё притягивает в их жизнь любовь и благосостояние. Третьи ссылаются на связь медведя с потусторонним, благодаря чему амулет помогает развивать интуицию и магические способности, а носить его лучше волхвам и шаманам. Насчёт половой принадлежности потенциального владельца уверенности тоже нет: кто-то, как и Ирина, считает, что лапа подходит только мужчинам, кто-то аккуратно дополняет, что в отдельные периоды жизни женщинам тоже можно, кто-то прямо рассказывает, какие черты и способности обретёт дама, выбравшая такой знак…
Впрочем, есть одно общее свойство, повторяющееся у разных авторов: практически во всех прочитанных статьях медвежью лапу называют мощным оберегом от тёмного колдовства.
Однако обсуждать всё это с практикантом у меня настроения нет.
– А вернуться за зонтиком не сообразил? Вот подхватишь простуду, а мне потом твой папенька претензии будет предъявлять, мол, ребёнок заболел в процессе прохождения практики.
Гошка запрыгивает на подоконник, принюхивается к мокрому капюшону бежевой толстовки, неодобрительно чихает и перекрашивается в чёрный. Влад косится на него с подозрением.
– Да я-то сообразил, только… – Он морщится, но признаётся: – Конфликт у нас там вышел. Ляпнул при маменьке про давешних некромантов, мол, не эльф я, как отчим дразнится, а как раз из них, а она бац – и в истерику. Типа, да что несу, да чтоб даже не думал, да с отцом она поговорит. И ведь я-то пошутил, а она, боюсь… – Он одновременно пожимает плечами и разводит ладонями, подпирает кулаком щёку и жалуется: – Сложно с вами, женщинами.
Я фыркаю и достаю из тумбочки вторую кружку.
– С людьми вообще сложно. А некромантами так просто не становятся, для этого особенный дар нужен. Но на экскурсию сводить могу, когда архив добьёшь. Чай чёрный или зелёный?
– Чёрный. А на экскурсию – со всем удовольствием, нынче я как никогда склонен к тёмным магическим практикам… И к работе с древними фолиантами под охраной страшного дракона тоже. Эх, не жизнь, а сказка!
Он обеими руками придвигает к себе стопку папок, я смеюсь и иду заваривать чай…
Георгий Иванович распахивает дверь кабинета так, что она с грохотом врезается в стену.
– Собирайся, – мрачно велит он мне. – Едем на Арену, у них там дракона убили. – Он кивает на плакат: – Вон, этого. Как смогли-то…
Я машинально перевожу взгляд с шефа на топазового феникса на стене, пытаясь уложить в голове противоречивые данные. В смысле – убили? Кто, как и, главное, зачем?!