Дело леди Евы Гор - стр. 45

Габриель возражать не стал.

На постой мельник нас пустил за мои золотые серьги. Рассталась я с украшением легко. Могла бы и деньгами расплатиться, но не хотела светить наличностью. Пусть думают, что у нас ни копейки за душой.

За ту же плату сговорились о сытном ужине для нашей компании и про коня не забыли. Ночь хрустел отборной пшеницей, а мы ели немудрёную крестьянскую еду: хлеб, пшеничную кашу из крупномолотого зерна, по одному вареному яйцу, квашеную капусту, и запили все ягодным киселем.

У семьи мельника, состоявшей из жены и троих малолетних детей, за обедом на столе не было мяса, поэтому и у нас его не было. Они дали нам то, что сами ели.

После горячей еды захотелось спать. Подперев под ручку двери стул, мы втроём легли на одну большую двухспальную кровать. Я не удивилась. На земле в средние века тоже спали вместе в одной кровати — и хозяева, и слуги, и взрослые, и дети. Габриель ушёл спать на конюшню к Ночи.

Нам повезло, этой ночью удалось выспаться. Никто к нам в комнату не ломился.

Мельник оказался честным человеком. Перед дорогой накормил нас завтраком. Хотя набор блюд был тот же, поели мы с благодарностью. В дорогу мужчина нам дал целый каравай хлеба. Буханка весом была килограмма три, не меньше. И самое драгоценное — кольцо прикопчённой колбасы. Бока у неё жирно блестели от смальца, в котором она хранилась.

Второй день оказался близнецом первого. Мы шли по неглубокому снегу по нехоженым лесным тропам. У нас на пути редко встречались следы даже каких-то зверей, не говоря уже о человеческих. Как тут ориентировался маг, для меня оставалось загадкой. Раз доверившись, мы просто следовали за парнем, полагаясь на его честность.

Вечером, когда мы устроили лагерь, я подошла к Габриелю. Он хмурился, вглядываясь в пляшущие языки пламени.

—Ты сильно скучаешь по дому? — спросила я, осторожно подбирая слова.

Маг кивнул, его взгляд показался мне потухшим.

— Да, но я не могу вернуться. Не после всего, что произошло.

— Я не знаю, что у тебя произошло. Игги сказала, что ты поссорился с братом.

— Поссорился, — вздохнул маг. — Из-за его невесты. Иоланда не та, кто ему нужен. Но брат сказал, что выберет её, а не меня.

Парень нахохлился, обиженно выпячивая нижнюю губу.

— Ты спросил его о выборе?! Это так по-детски! Габриель, а сколько тебе лет?

— Я уже взрослый! Мне почти восемнадцать!

— Ох, — не ожидала я, что Габриелю так мало лет. Выглядел он лет на двадцать с плюсом из-за своего взрослого взгляда.

— Вы с Игги ровесники. Послушай меня. Иногда, Габриель, мосты, которые мы сжигаем, освещают нам путь впереди, — сказала я, стараясь его подбодрить. — Ты всегда можешь вернуться домой и признать, что погорячился. Ты не должен указывать брату, с кем ему жить и кого любить. Взаимоотношения мужчины и женщины должны быть только между ними. Родственники, друзья, соседи, знакомые не вправе решать, кого выбирать и с кем жить. Или если ты знаешь что-то такое об избраннице брата, что может навредить ему, то должен аргументировать своё вмешательство. Иначе это просто слова эгоистичного ребёнка, не желающего терять внимание старшего брата.

На следующий день, пока мы шли, Лили заговорила со мной. Оказалось, она слышала наш с Габриелем разговор.

— Ты думаешь, что Габриель когда-нибудь помирится со своим братом? — спросила она.