Дело, которое нужно закончить - стр. 14

После экскурсии по офису София попросила провести экскурсию по «точкам общепита», и все это они завершили в постели. Правда, получив свою долю наслаждения, София отправилась в душ, попросив вызвать такси и предложив на прощание считать случившееся «обрядом знакомства, не более».

Через полгода Ворга спросил, как Рябов отнесется к тому, что София станет его заместителем. Вопрос свой Онисим дополнял рассказами о том, что Штейнбок знает Софию с детства и будет всячески ей помогать.

– Ты пойми, Витя, что я, конечно, могу просто уйти, так сказать, на повышение, и ее забрать с собой, – сказал он доверительно. – Но тут у нее уже есть знакомства, связи, отношения подчиненности выстроены. – Помолчав, внимательно глядя на Рябова, продолжил: – Могу, конечно, рекомендовать ее на мое место без этого разговора с тобой, но любой союз лучше любого недопонимания, согласен? Значит, если я рекомендую тебя, это оценят все! И я готов тебя рекомендовать при условии, что София – твой заместитель с широкими полномочиями. – Ворга постоял несколько секунд, потом повернулся к Рябову спиной и пошел к своему столу, кинув через плечо: – Думай недолго.

Через неделю Ворга после совещания, будто о чем-то маловажном, спросил:

– Что ты надумал, Витя?

– Еще не решил, Онисим, – ответил Рябов.

С того дня они к этому разговору не возвращались, но после успешного завершения переговоров, о котором так быстро узнали все и всюду, ситуация, видимо, стала обостряться, подумалось Рябову, и Ворга с его звериным чутьем это понимает и пытается использовать любой шанс ослабить возможного конкурента. Значит, надо поскорее возвращаться к месту действия, заключил Рябов.

Воскресенье

На следующий день Нина и Рябов с утра, как положено, отправились на кладбище, и по дороге к ним всё присоединялись и присоединялись люди, да и возле могилы уже кто-то был.

Сегодня Рябов уже не ощущал себя чужаком, спокойно глядел на присутствующих, узнавая, а точнее, вспоминая многих из них и кивая приветственно, да и к нему тоже подходили, здоровались, произносили свои имена, представляли жен или мужей, если те были не местными, и непременно приглашали «на стакан чая».

Потом все прошли в дом Доброхотовых и там присели к столу, но, как и принято, ненадолго. Потом вышли во двор и там уже продолжили разговаривать, а точнее, вспоминать истории, связанные с Денисом Матвеевичем.

Рябов с облегчением заметил, что настроение Нины меняется, лицо ее уже не такое напряженное, а губы ее, еще вчера плотно сжатые и часто подрагивавшие, сегодня стали мягче и, кажется, даже были готовы улыбнуться.

Когда все ушли, Нина села к столу и сказала:

– Скажи, что ты о вчерашнем думаешь?

– Ты о том мужике? – уточнил Рябов.

Нина кивнула.

– Ничего не думаю, тебя хотел спросить, – признался Рябов.

– Да о чем меня-то спрашивать? – удивилась Нина. – Никогда я его не видела, но все равно, он был и… – Она помолчала, а потом предложила: – Надо поговорить, а то время идет… Кстати, когда ты уезжаешь?

Рябов удивился:

– Я тебе мешаю? Чем?

– Да не в том дело, – повела Нина плечом. Она встала из-за стола, вышла из кухни и вернулась через минуту с пачкой сигарет в руке. – Пойдем покурим…

На улице, сделав несколько затяжек, заговорила тоном спокойным, рассудительным:

– Тебе, Витя, надо многое понять… и понять спокойно и правильно… И главное – понять, что папа состарился.