Дело черного мага. Книга 3 - стр. 29
– Обидеть хочешь? – прищурился Дум. – Я так на судью похож, чтобы осуждать кого-либо?
Хрен-выговоришь поднял ладони в мирном жесте.
– Попутал, – он осенил себя знамением тролльской религии, – зла не держи. День просто дурацкий. И ты еще приперся. Век бы твоей гребаной рожи не видел, Дум. Ну и уродское же ваше человеческое племя!
Алекс окинул тролля оценивающим взглядом. Полукровки все же появлялись на свет, но крайне редко. Несмотря на все усилия левых и глобалистов, толерантность между разными расами имела свои, вполне ярко выраженные границы.
– Ладно, Хрен-выговоришь, бывай.
– Ага, бывай.
Алекс уже открыл было дверь и спустился на крыльцо, как ему в спину донеслось:
– Только ребятки с шухера уже успели прозвонить крышу. Ты уж не серчай. Но это я могу даже пару цветочков на могилу тебе принести. Ну и обоссать еще – да. Знаешь, как губа по осени болит?
Хрен-выговоришь указал на шрам, который когда-то давно оставил на его лице Алекс.
Дум только широко улыбнулся.
Поправив шляпу и очки, все так же придерживая дверь, он отодвинулся в сторону, позволяя троллю вдоволь полюбоваться открывающимся пейзажем.
Расколотый, вздыбившийся асфальт; из сломанных пожарных гидрантов в небо били фонтаны холодной воды. Крупные капли разбитым стеклом осыпались на пылающие машины и байки. Неподалеку что-то взорвалось, и очередной столб черного дыма присоединился к покрову искрящегося смога, накрывшего проезжую часть.
Правда, в данный момент она больше напоминала зону боевых действий.
В центре на в самом прямом смысле куче стонущих, раненых, избитых, поломанных тел островных троллей в кожанках, с ирокезами и прочей атрибутикой банды сидел Грибовский и чистил подошву ботинок.
– Ты…
– В следующий раз, Хрен-выговоришь, – Алекс указал тростью на висевшую в магазине маску, принадлежащую одному знакомому гному, – я могу и забыть о том, что у нас только бизнес и ничего личного.
Они встретились глазами.
Ненадолго.
Потому как в следующий момент тролль устало выдохнул и помассировал виски.
– Проваливай, Алекс…
Дум молча вышел на улицу и, закрывая дверь, услышал приглушенное:
– Ну, я хотя бы попытался…
Попытался он…
Дум еще в детстве с легкостью распутывал схемы островитянина. И на рынке тот жил только потому, что торговал совсем уж горячим товаром, а Броми был слишком осторожен, чтобы рисковать обжечься на такой фигне.
Фигне, которая теперь лежала в рюкзаке за спиной Алекса.
Дум, ступая прямо по лежащим на земле избитым телам, не обращая внимания на их стоны и просьбы о помощи, подошел к гвардейцу.
Ну, вернее как подошел – встал около подножия горы дергающихся тел.
– Ты нормальный? – спросил Алекс, закуривая от огонька на большом пальце. – Или…
– Бл… – процедил сквозь сжатые зубы Грибовский. У него все никак не получалось выковырять чей-то клык из подошвы сапог. – Нет чтобы сказать: “Грибовский, дружище, прикрой мне спину”. Или “Грибовский, тут такое дело, за мной пришлют целую банду островитян под аместрисом”.
Алекс внимательно осмотрел торчащее из груды тел лицо островитянина. Все следы приема геля “Аместрис” – магической наркоты, которая одинаково отшибала башни как людям, так и иным расам, на… лицо, пардон за каламбур.
Собственно, даже если проигнорировать черную сыпь, розоватую слюну, то самый яркий симптом использования наркоты – немного раздвоенный зрачок.