Дела людей - стр. 15
– Да ну, Павлушенька! Ну, что за жизнь для такого красавчика! Ты вполне заслуживаешь быть настоящим Царевичем! Переезжай в мой дворец, и мамочку твою захвати -в таком комфорте устроим, что ни у каждой жены олигарха имеется, уж поверь мне!
– Пашка! – Александра Носова подбежала к Подиуму. – Сынок! Ну, не ломайся ты! Нагробился с этими козами дурацкими! С Батей не поехал, от предложений Марьи Михайловны отказался, какого рожна тебе надо-то?
– Это точно, – мурлыкнула Лилит. – У Марьи Михайловны -клетка золотая, а так ты, Пашенька, вольным соколом останешься. K тому же, я вовсе не ревнивая; ни следить ни контролировать не буду.
Мотая головой, Пашка попятился.
– Не полезу в Болото! – выкрикнул он совершенно по-детски, чуть ли не плача.
– Таааак! – К подиуму подбежала ещё одна женщина. – Так вот вы как моего племянника заманили!
Её спутник спокойно поднялся на сцену, за ним следовали ещё двое, в гражданской одежде.
– Вы арестованы, и не советую оказывать сопротивление, – заговорил он, доставая удостоверение. Но Кикимора только плюнула огнём и мгновенно исчезла.
Настил подиума вспыхнул, словно она бензином плеснула.
Девушки-участницы спрыгнули со сцены, местные помогали им не упасть.
Парни и мужики за пару минут затушили пожар. Повисла пауза.
Показавший удостоверение разговаривал в стороне с участковым.
Сельчане обсуждали случившееся совершенно спокойно, как обыденное явление, а горожане сидели молча, только переглядываясь.
Пашка, аккуратно обойдя сгоревшие доски, вышел на середину сцены с микрофоном в руках.
– Наш конкурс продолжается! – заявил он уверенно. – Девочки, вы видели, я ни одну из вас не променяю ни на какую царицy из цариц. Да здравствуют жители Вишнёвки! Построим мы Часовенку и обвенчаемся мы в ней с моею невестой. Я друзей не бросал и не променяю нашу Деревеньку ни на какие дворцы!
– Ой, ну, дурак же ты! – Его мать зарыдала в голос. – Ох, бабоньки, что ж енто деется…
«Француженка» снова засмеялась. – Ой, ну ещё забавнее!!!
– Иван-Дурак, а не Иван-Царевич. – Её сосед кивнул.
Приезжие смеялись, хлопали.
Снова заиграла музыка, многие вернулись к столам, как ни в чём не бывало.
В течении всего произошедшего, Глеб Орлов стоял в совершенной растерянности. Его изумила наглость Лилит, но поведение смертных потрясло в очередной раз.
Он видел, как одна из участниц подошла к рыдающей Александре Носовой и попыталась обнять её.
Та оттолкнула девушку прочь, ругаясь и подвизгивая между всхлипываниями.
– Так и будем всю жизнь в г@вне колупаться… – донеслось до него.
Девушка не отходила, и женщина наконец ухватила её, уткнулась лицом в плечо, а та покачивала её, словно больную. Глеб только глазами крутанул.
– Хе-хе, – услышал он сбоку. – Надька-то как подсуетилась, к будущей свекрухe подластилась…
«Всё, пойду отсюда на ***,» Орлов потёр голову. «Пусть, действительно, делают, что хотят, женятся-дерутся… Hу их всех к чертям собачьим! Как там Валентина Макаровна добралась? Hебось, волнуется…»
Он уже развернулся и почти врезался в двух местных мужиков.
– Глеб Олегыч, – заговорил один заискивающим тоном. – Вы не подумайте чаво, мы ж енто так. Ну, на праздники так делают. Традиция, что ль такая. Мы ж без умыслу какого, вот те крест.
– Чаво? О чём? – Орлов встряхнул головой, переключаясь от спектакля.