Даже если ты меня ненавидишь - стр. 32

Отпускаю ее брата. Его относит к кирпичной стене, нагретой весенним солнцем. Прислоняется к ней и сползает вниз, приземлив задницу на асфальт.

– Да какого черта? А если кто-то левый полезет? – паникует Вика, но очень старается это скрыть.

– Я все равно приду сюда. И да, Амалия не должна знать о нашем разговоре. Ты вряд ли захочешь, чтобы весь колледж узнал о твоем позоре. Борзая девочка Вика оказалась обычной слабачкой и трусихой.

Подбираю мяч, раскручиваю его и снова кидаю в стену чуть выше головы ее брата. Парень дергается, Вика визжит, и никто не спешит выйти, чтобы за них заступиться.

Поигрывая брелоком с ключами от тачки, ухожу, не оглядываясь на ту, кто чудесным образом из обидчика превратится едва ли не в телохранителя, потому что на самом деле она слабая и перед реальной силой тут же пасует. Вот так, Огонек, я буду рядом. Как умею…

Заезжаю в универ, дико опаздывая на лекцию по языкам программирования. Преподаватель стучит по исписанной доске. Благодарно киваю, перекатывая в тетрадь то, что там написано. Придется разбирать дома. Дальше у нас математический анализ и английский. Гуманитарку я не особо люблю, но без нее специальность мне не светит. Несложно, просто скучно.

Освобождаюсь только к пяти вечера. Выхожу из учебного корпуса. Мимо мчит Серега с очередной доставкой. Поднимаю руку, здороваясь с ним. Ускоряется, гаденыш. Поржав, иду к «бэхе» и еду прямиком в интернат, где сам жил какое-то время.

На проходной меня знают. Без проблем попадаю на территорию. Ничего тут не поменялось с тех пор, как я выпустился. Те же беседки, песочница для младшей группы, турники и горизонтальная лестница, на которой мы зависали с местными пацанами.

В помещении специфический запах приближающегося ужина. У меня волосы на руках встают дыбом от него, от шума голосов. Так себе детские ассоциации. Ну да и черт бы с ним. На самом деле все могло быть куда хуже, если бы я остался тогда в семье. Ребенку это объяснить трудно. Я вроде взрослый, но все равно не могу ничего утверждать на этот счет. Может быть, было, а может, и нет…

Пару раз стукнув по двери, заглядываю в кабинет директора.

– Даня? – удивляется она.

– Добрый вечер, Нина Антоновна. – Шагнув внутрь, плотно прикрываю за собой дверь.

– С ума сойти! – Поднявшись из-за стола, идет ко мне, проводит ладонями по рукам, крепко сжимая их в некоторых местах. Смотрит снизу вверх. – Еще здоровее стал. Что же ты делаешь с собой?

– Вверх вырос, теперь расту в стороны, – улыбаюсь. Хорошая она, строгая, но тут иначе нельзя, будет беспредел.

– Татуировок с нашей последней встречи тоже стало больше, – ворчит Нина Антоновна, коснувшись той, что набита на тыльной стороне ладони. – Что-то случилось у тебя, Дань? – заглядывает в глаза. С ее опытом работы с детьми ничего не скроешь. Сканер, мать ее!

– Я насчет Ромки и Мишки хотел поговорить. Есть у вас пара минут для меня?

– Чай будешь, Дань? – Нина Антоновна отходит к шкафчику, где всегда есть пачка заварки, ее любимый рафинад и печенье.

– Можно, – пожимаю плечами.

В детстве этот кабинет казался мне больше, а сейчас пара шагов – и я уже у ее стола. Выдвигаю стул, сажусь, устраивая руки на столешнице.

– Рассказывай. – Нина Антоновна ставит передо мной чашку с кипятком.

– Заберите пацанов из семьи, – прошу ее.