Давай убьём друг друга - стр. 38
Свободные номера нашлись в первом же отеле неподалёку. Я взяла небольшую комнатку, сразу набрала ванну и открыла бутылочку шампанского из мини-бара. Написала сообщение матери, что сегодня не вернусь. Попросила замолвить словечко за моего голема перед отцом и Валентином Петровичем.
И откинулась на стенку ванны с бокалом в руке, воображая завтрашнюю горячую встречу. В том, что она будет горячей, я не сомневалась.
Сказать честно, утром мне пришлось нелегко. Во-первых, после ванны я не выдержала и пошла на поиски приключений в баре отеля. Повеселилась с двумя иностранцами, наперебой засыпавшими меня комплиментами. Танцевала, пела караоке, пила всё, что горит — в итоге в номере я оказалась ближе к трём утра, рухнула на кровать полуживая — и подняться в пять оказалось очень и очень непросто.
Во-вторых, я банально не привыкла так рано вставать. И в-третьих — улицу опять засыпало мелким порошковым снегом, за окном царила кромешная тьма, во рту у меня словно коты нагадили, а кофе в лобби выдавали исключительно отвратный, будто задались целью испортить мой день с самого утра.
Застегнув Алькин пуховик как следует, я пустилась в путь. Пустынная, промёрзшая насквозь улица оказалась ещё более негостеприимной, чем мне представлялось из гостиничного уюта. Даже в сапогах ноги быстро замёрзли, так что я даже перестала чувствовать большие пальцы. Выдыхая пар, толкнула тяжёлую дверь знакомого подъезда и юркнула внутрь, в благословенное тепло.
— Доброе утро, — консьерж был на месте и приветствовал меня удивлённо поднятыми бровями.
Вчерашний и впрямь уже сменился, но этого я тоже несколько раз видела. Надеюсь, он помнит меня, как и я его.
— Доброе утро! Я в пятьдесят шестую.
— Одну минуточку, — консьерж поднял трубку.
Я не протестовала. Сюрприз мне делать уже не хотелось. Пусть лучше Сергей проснётся от звонка, хоть успеет прийти в себя, когда я поднимусь.
Потянулось ожидание.
— Сожалею, но, по всей видимости, никого нет или жилец квартиры не в состоянии подойти, — сказал консьерж наконец. — Вы договаривались о встрече?
Деликатненько он. «Не в состоянии подойти». Под эту формулировку укладывается всё, от здорового крепкого сна до секса или трёхдневного похмелья.
— Д-да, но, видимо… странно…
Ладно. Пойдём другим путём. Раз гора не идёт к Магомету…
— У вас есть его телефон? – решительно спросила я и достала свой, чтобы записать номер. – Я… потеряла. Он недавно поменял номер…
Стоп-стоп-стоп, Яника, что ты делаешь. Так нельзя. Мямлишь, как старая коза.
Вот и на лице консьержа появилось то трудноуловимое выражение, когда нельзя и сказать, что думаешь, напрямую, и пойти на поводу у собеседника.
— К сожалению, я не могу сообщать личные данные жильцов, — он прямо олицетворял собой сожаление. – Вам лучше узнать их напрямую.
— Но я отлично знакома с хозяином. Вы должны были видеть нас вместе. Я знаю его номер… точнее, знала, просто не успела записать новый. Хотите, я вам фамилию его скажу? Милославский.
На миг консьерж уронил взгляд в бумаги. Потом поднял, и лицо его сделалось совсем загадочным.
— Милославский? — переспросил он.
— Милославский. Сергей, — чем больше я смотрела на мужчину, тем меньше мне нравилось выражение на его лице. — Да вы же видели нас вместе!
— Дело в том... — он метнулся взглядом в сторону, потом снова посмотрел на меня, — что жильца пятьдесят шестой квартиры зовут совсем иначе.