Давай друг друга отпустим. Измена. (часть 2) - стр. 5

Переговорив с Николаем по телефону, задумавшись, Марина вышла на улицу. Кто-то на небесах решил опрокинуть на землю ведро с водой. Дождь начался резко и сильно. Марина вымокла мгновенно. Она заскочила под козырёк высокого крыльца вычислительного центра. Мокрая одежда неприятно прилипла к телу. Становилось холодно.

– Иди внутрь, простынешь, – напарницы стояли рядом, только им повезло больше, они не успели промокнуть.

– Малолетка, это не за тобой? – Надежда Константиновна показала в сторону дороги, где припарковалась красная семёрка.

[1] В те годы формировались добровольные дружины за охраной общественного порядка.

3. Глава 34. Пробежит по деревьям дрожь…

Дорогие друзья, а вы видели новую обложку?

Пробежит по деревьям дрожь,

Встрепенётся до боли пульс,

И отчаянно хлынет дождь.

Всё, что будет потом, – пусть.

Тамара Шульга

«БАМ» 22.09.2010 № 38

– Малолетка, это не за тобой? – Надежда Константиновна показала в сторону дороги, где припарковалась красная семёрка. – Ишь как козликом скачет. – из машины и правда выскочил мужчина и, растянув над головой кожаную куртку, перепрыгивая через лужи, побежал по направлению женщин. – Смотри, Маринка, допрыгаетесь, докувыркаетесь. Поматросит да и бросит.

– Совсем не ко мне. – отмахнулась Марина, вглядываясь в мужчину. Из-за дождя разглядеть человека было сложно. Тем более что он бежал, слегка согнувшись, лицо было скрыто свисавшим рукавом.

– Раз не к тебе, тогда ко мне. Я этих люблю. Горячие, – продолжала прикалываться Надежда Константиновна. – Ты знаешь, что они в туалетах жопу моют, а не бумагой подтирают, и х… у них обрезан.

– Оставь её, она и так сама не своя. Смотри, покраснела как свёкла. – вступила в разговор Галина. – У неё родители, сама знаешь, потом матросу порубают конец на пятаки и скажут, что так и было.

– Не век же в девках сидеть. Так, недолго и плесенью покрыться. Хватит краснеть при слове «пиписька»! – не унималась Надежда Константиновна. – Хороший мужик на дороге не валяется. Его надо хватать да в койку тащить, чтобы не убежал. А потом ему: «Дорогой, ты скоро станешь папой!». А чего, сейчас почти все девки по залёту выходят. Вот ни одну не знаю, чтобы до свадьбы девочкой была.

– Можно подумать, ты им свечку держала. Марина, не слушай её. – и опять к Надежде Константиновне: – Родителям расскажет, будет тебе от её отца.

– Не расскажу. Что я, больная на голову, – пробурчала Марина. Она была совсем не прочь послушать Надежду Константиновну. Где ещё запретные знания получить? Книг не было, фильмов тоже. Айгулька только отсмеивалась. У других спрашивать – стыдно показать свою неосведомлённость. Тем более что Марина не гнушалась фразы старшей наставницы использовать в разговорах и слыла «бывалой».

Тем временем мужчина добежал до женщин, встал рядом с ними под козырёк: «Карета подана, поехали!» – он посмотрел на Марину.

– Если только с ними, – девушка указала на коллег.

– Хорошо, поехали с ними. Побежали, – Рафик улыбнулся.

– Маринка, вот вечно ты на сеновал с кузнецом ходишь[1], – засмеялась Галина. – Чего стоим?

Рафик растянул над головой курту, приказал женщинам около него кучковаться, и они дружно побежали.

Надежда Константиновна села впереди, а Марина с Галиной расположили на заднем сидении.

Если честно, то девушке всегда хотелось покататься на этой новомодной машинке. И хотя у отца девушки была «Волга» – машина не для всех, «семёрка» была привлекательней.