Размер шрифта
-
+

Дары богов - стр. 21

Именно Голенищев составил перепись древнеегипетских трактатов, которые в настоящее время находились в Эрмитаже. Оказывается, в Эрмитаже имелось несколько знаменитых египетских папирусов, которые были признаны всем мировым сообществом. И самое главное в монографии упоминалось о том же труде, продолжение которого было найдено в Египте во время приезда этого перебежчика. Речь шла о трактате «Сказание о потерпевшем кораблекрушение». Оказывается, данный трактат – считался известным литературным памятником, сравнимым с «Одиссеей» или циклом сказок о «Синбаде-мореходе». Составленный Голенищевым полноценный каталог всех свитков, найденных в Эрмитаже, увидел свет в 1891 году. Кроме того, Голенищев регулярно делал поездки в Египет, начиная с 1879 года. Итоги этих поездок представлялись на заседаниях Восточного отделения Императорского Русского Археологического общества. Дарья задумалась. Предстояло перешерстить и эти важные документы, которые могли пролить свет на некоторые аспекты того дела, которым она сейчас занималась.

Дарья посмотрела окно. Она не заметила за чтением биографии русского учёного-востоковеда, что поезд приближался к вокзалу. Возле вокзала её встречали сотрудники Интерпола, которым сообщили, что Дарья приедет по работе в Санкт Петербург. Им было поручено оказать ей максимальное содействие в работе. Дарье не только предоставили лимузин с водителем, но и личного помощника. Молодой человек решил рассказать ей о городе, и пока они ехали в офис – он делился своими знаниями с девушкой. И даже продекламировал свои стихи о любимом городе.

У входа в Балтийское море,
Есть город с прекрасной судьбой…
Жаль ждёт нас здесь климат суровый,
И дождь над прекрасной Невой…
Мосты здесь, как прежде, разводят,
И часто гудят холода…
Но шпиль тут как раньше сверкает,
И путь освещает звезда…
Здесь много дворцовых ансамблей,
Но есть скромный домик Петра…
А Зимний Дворец над Невой
Молчит – он заснул навсегда…
Как много тут зданий старинных,
Стоящих над грозной Невой…
Историй тут много былинных,
О прежней судьбе боевой…
Здесь люди, как будто, другие,
Ведь нет здесь столичных интриг…
Здесь парки такие родные.
И много прекраснейших книг…
Венеция русской равнины,
С прекрасной российской душой…
Над Финским холодным заливом,
Сверкаешь огнями зимой…
А волны как прежде находят,
На крепость и бруствер стальной.
Здесь пары, как прежде, гуляют,
Вдыхая солёный прибой…

Беседа была очень занимательной. Умный молодой человек произвёл впечатление на девушку. Он много знал интересного о своём городе и у него был хороший и правильно поставленный разговорный русский язык. Ей понравилось, как он продекламировал свои стихи. Он разительно отличался от тех молодых людей, с которыми Дарья сталкивалась ранее и которые не интересовались ни литературой, ни поэзией. В общем, поездка в город Санкт-Петербург обещала быть очень насыщенной и интересной. Дарья была счастлива, она снова занималась своим любимым делом и делала это в городе, который ей очень нравился. Питер встречал девушку как старую знакомую, мигая огнями светофоров и неоновых вывесок. Дарья любила путешествовать, и ей нравились новые места и новые впечатления. Но некоторые места ей нравились всегда и Санкт-Петербург – был одним из этих мест.

Глава XI

Макс Вебер сидел в своём номере гостиницы и рассуждал о том, что же явилось причиной провала. Самое главное, что он не смог выхватить портфель из рук Маковского и теперь ему предстояло иметь дело с агентами ЦРУ. Кроме того, никто не догадывался, какие сведения содержались в этом портфеле и какой вред они могли принести пастве и его стране. Макс был профессионалом. Такие проколы с ним случались очень и очень редко. Наверное, он стал стареть, раз начал допускать такие глупые промахи, и пора было переходить на другую работу. Например, начать учить детей, в каком-нибудь закрытом колледже или институте. Он бы мог многое рассказать детям. Он их любил и никогда бы не поднял на них руку, как это иногда делали другие люди. В душе он был очень добрым человеком. У него тоже в своё время были хорошие учителя, и он много знал и о жизни, и о предметах искусства. Он был ещё полезен для общества. Хотя, может быть, руководство считало по-другому.

Страница 21