Дар Исиды (сборник) - стр. 5
Эттина позвала служанку, приказала выбросить посуду, к которой прикасалась Констанция, долго мыла руки, натирала их маслами и лишь потом позволила войти своему тайному советнику.
– Отправляйтесь в замок Фальков и станьте тенью Ирвина. Докладывайте обо всем, что он делает, что говорит, что думает. Мы должны знать о нем все. Он – наш главный враг. Он королевский сын и может претендовать на трон, а я не желаю делить королевство Амбуаз ни с кем. Мой сын Эдуард – единственный прямой наследник, которому здесь все принадлежит. А пока он не достиг совершеннолетия, власть будет в моих руках. В отсутствии короля, я – королева Эттина считаю себя повелительницей Амбуаза. Мою волю должны выполнять все без исключения. Да будет так!
– Да будет так! – повторил советник, поклонившись…
Отъезд Констанции в королевский дворец Ирвина обрадовал. Наконец-то он будет избавлен от необходимости ужинать с ней за одним столом и выслушивать бесконечные нравоучения. Наконец-то он пойдет в старую башню и познакомится с привидениями, которых по утверждению госпожи Фальк там видимо-невидимо. Ирвин мечтает подружиться с ними, стать таким же, как они, чтобы отомстить этой злобной госпоже, которая заняла место его матери. Он чувствует, что Констанция Фальк – чужая, далекая женщина, которая не имеет к нему никакого отношения, поэтому она так холодна и жестока. И то, что ее не будет несколько недель, прекрасно. Конечно, было бы лучше, чтобы она вообще не возвращалась, и он, Ирвин, остался бы здесь один дожидаться возвращения отца. Учитель мосье Жермон не в счет. Он с удовольствием отдохнет несколько недель или даже месяцев от уроков латыни. Ему есть чем заняться в свободное время. Он ухаживает за горничной госпожи Фальк Сюзанной, которая, к счастью, осталась дома. Таким был приказ королевы. При дворе слуг достаточно, и фрейлине королевы незачем везти с собой постороннего человека.
Сюзанна была единственной, кого огорчил отъезд хозяйки.
– Ах, госпожа, лучше бы вам не ездить во дворец, – проговорила она, помогая Констанции усесться в карету.
– Прекрати болтать ерунду, – приказала та. – Лучше порадуйся за меня. Порадуйся тому, что моя заветная мечта наконец-то исполнилась.
– Я хочу порадоваться, да не получается. Душа предчувствует что-то плохое.
– Типун тебе на язык, Сюзанна, – воскликнула Констанция, оттолкнув ее, приказала кучеру:
– Поехали скорее, а то мы не доберемся до Вийона и к утру.
Сюзанна залилась слезами, убежала к себе. Все остальные слуги воскликнули:
– В добрый путь, госпожа. И подольше погостите у королевы!
Мосье Жермон пошел утешать Сюзанну, а Ирвин пошел гулять вдоль берега Луары. Он любил долгие пешие прогулки, во время которых ему никто не мешал думать, мечтать и декламировать стихи.
По натуре Ирвин был впечатлительным, добрым, сентиментальным человеком. Когда он наблюдал за букашками, карабкающимися по травинкам, за муравьями, строящими гигантские муравейниками, за птенцами, совершающими первый полет, в его глазах блестели слезы умиления. Но об этом никто не знал, никто не догадывался об особенных душевных качествах мальчика. Он с ранних лет понял, что выставлять напоказ свою душу нельзя. Она должна быть закрыта ото всех, кроме Бога.
О Боге он узнал от дамы с синим веером, которая ему то ли приснилась, то ли пригрезилась, когда он был еще маленьким. Его уложили спать, погасили свет, но окно оставили открытым. Он лежал и смотрел на звезды через прозрачную вуаль, которая чуть подрагивала от ветра. Потом она отодвинулась, пропуская в комнату даму с синим веером. Ирвину не было страшно, потому что дама опустилась на колени перед его кроваткой, поцеловала его в лоб и заговорила нежнейшим голосом. Ее голос его убаюкал, но не настолько, чтобы стереть из памяти все, что она говорила. Сквозь полуприкрытые веки Ирвин видел глаза дамы, похожие на сияющие звезды.