Дар Евы - стр. 38
Поэтому Ева умела плавать и утонуть не боялась.
По крайней мере она так думала до того момента, пока Акупара не начала погружаться под воду. Тогда большая часть команды была уже на верхней палубе, в ожидании магии. Ева и Марк стояли под огромными дверьми, ожидая, когда небо исчезнет над их головами.
– Боишься? – Марк висел на одной из верёвок, периодически прокручиваясь от скуки. – Самое страшное для тебя, маленькая цефея, – это будет сам выход наружу, поверь опытному Бездарному. Зато потом тебе откроется вид, недоступный простым смертным, и ты будешь благодарить всех богов, что оказалась на Акупаре.
Энергия Марка заражала Еву, и она волей-неволей начала уже в нетерпении топтаться на месте, то и дело прислушиваясь к звукам снаружи. Когда настанет время выходить, они должны будут услышать колокол. А пока она неотрывно глядела на деревянные двери, в щели между которыми мелькали тени.
– Да, особенно я благодарна Морту, что свёл меня со своим последователем, – скривилась Ева. – У ваших родителей своеобразное чувство юмора, раз они назвали ребёнка в честь бога смерти.
Марк не ответил. Пропал и скрип верёвки. Ева озадаченно оглянулась и встретилась взглядом с парнем. Флюоресцентные водоросли вопреки любым ожиданиям плохо переносили большое количество солнечного света: им достаточно пары лучин, чтобы беспрерывно светить несколько морей. Поэтому лестница наружу утопала в полумраке, и Ева не смогла разобрать выражение лица Марка. Только полный грусти взгляд, который почти сразу сменился привычным весельем.
– Да, хорошее чувство юмора у тех, кто даёт такие имена. О, прислушайся, – Марк подпрыгнул к Еве и приложил сложенную ладонь к уху. – Слышишь звук?
– Какой звук? – успела спросить Ева, но ответ ей уже не потребовался.
По живым стенам пошли едва заметные волны, а пол накренился, и Эмер чуть не упала, но её подхватил Марк, поймав рукой за талию. Верёвки не зря свисали рядом с выходом: за них следовало крепиться при тряске. Ева от волнения об этом, однако, забыла, и держалась теперь только за Марка, прижимающего её к себе свободной рукой.
– Держись, цефея, мы погружаемся!
Глаза Марка сияли, а голос был полон триумфа, будто он самолично осуществлял спуск на дно. Ева чувствовала, как он напряжён, словно осьминог, готовый к рывку. Сама она не испытывала подобного воодушевления. Всё вокруг стонало и скрипело, стены и пол ходили ходуном, а неприбитые вещи валились вниз, звеня и бренча. Какофония звуков сопровождалась громом снаружи. А затем всё резко прекратилось: Акупара успокоилась, снова больше напоминая обычный корабль, а не живое существо, мимикрирующее под него, а шум стих, сменившись далёким незнакомым Еве гулом. Вдалеке зазвучал колокол, и Марк резко разорвал объятия, немало расстроив этим Эмер, и подскочил к двери, которую уже начали открывать.
На лестницу ударил свет, ослепляя Еву, и она вскинула вверх ладонь, прикрывая глаза. Она успела заметить свисающую вниз чёрную косу девушки, которая подала ладонь Марку, помогая подняться, прежде чем рискнула опустить руку. Сама Бездарная замешкалась. Поправила пояс штанов, одолженных у воздушной девушки Инги, одной из тех, кто помогал капитану надувать воздушный пузырь для погружения. Затянула ремешок сумки, перекинутой через плечо, в которой хранились дорогие листы бумаги с не до конца стёртыми записями Марка. Проверила компас, карандаш из глеи, бутылку воды. И взглянула наверх, на белый квадрат, из которого лился свет, зовя и пугая. По собственной воле Ева ни разу не выходила под открытое небо, и сейчас стояла в ступоре, боясь сделать первый шаг.