Дар бессмертия - стр. 25
Вижу, что для него это очень важно. Что ж я не против, но мне и в голову не приходило, что я могу ему приказывать. Но кажется я не знала некоторых тонкостей взаимодействия между такими парами. И только что выкинула один из рычагов влияния на него. Но я такие методы и не приемлю.
Совместные занятия начались сразу после бала. И практически сразу мы с Максом стали ощущать друг друга. Он немного хмурился, ощущая меня. Видимо, оттого, что я думала о Мелинде, это вызывало горечь. Попробовала послать ему тёплое отношение. Он улыбнулся мне. От него пришло благодарность и какой-то детский восторг. Какой же он ещё ребёнок. Дни летели за днями занятия, тренировки. Но Макс даже не делал попыток для сближения. Хотя я чувствовала, что он знает о моих к нему чувствах. Это вызывало горечь, что мои чувства не взаимны. Это не помешало сработаться нам в паре.
− Ника, чего у тебя такое кисло лицо при взгляде на своего компаньона, — спросил Рей, преподаватель по боям и физической подготовке.
− Потому что влюбилась как дура.
− Это же хорошо, вы будете хорошей парой.
− Что здесь хорошего, если мои чувства не взаимны.
Мужчина нахмурился и спросил:
− Ты уверена. Он смотрит на тебя с восхищением. На своего прошлого мага он смотрел с недоумением и разочарованием.
− Я всё не решаюсь спросить у Макса, но что стало с его прошлым магом.
− Она погибла, — думаю это все, что я могу тебе сказать. – А лучше спроси у него. Поедешь с ним на праздник рода?
− Меня не приглашали. И насколько я знаю это семейное мероприятие.
После совместных медитаций Макс периодически чувствовал отголоски моих кошмаров. А один раз, когда мне снилось моё сожжение на костре и ощущения были особо яркими, и я орала сквозь сон, он открыл портал в мою комнату. Сгрёб в объятия и лёг вместе со мной. На какое-то мгновение это принесло облегчение и кошмар отступил. А потом всё началось по новой. У меня было ощущения, что я очутилась там в далёком тёмном прошлом. Когда меня обвинили в колдовстве и сковав по рукам ногам, бросили в темницу. Осмотревшись по сторонам, вижу обшарпанную тюрьму с грязной соломой на полу. На руках и ногах цепи.
− Нет, только не это. Это всё уже было. Выпустите меня!
− Заткнись, ведьма!
Пытаюсь призвать магию и ничего не могу сделать. Через решётчатое окно вижу, как складывают костёр у деревянного столба. А рано утром меня потащили к кострищу. Приковали цепями руки над головой. Священник зачитал обвинение в колдовстве. Толпа смотрит с любопытством, злорадством и никто не сочувствует. Хворост обливают маслом и поджигают. Огонь занялся быстро и начинает лизать босые ноги. И так же быстро загорается порванное платье и вот я уже пылаю вся. Только уже не кричу хотя боль адская.
− Проснись! Ника, проснись! – слышу крик.
А потом, напротив, вижу Макса он стоит перед костром и говорит мне:
– Проснись!
Распахиваю глаза и чувствую, что задыхаюсь от боли. Но руки целые, ожогов нет. Начинаю плакать. Парень крепко прижимает меня к себе и пытается утешить.
− Тише Ника, это всего лишь дурной сон.
− Это моё прошлое.
Он застыл в недоумении.
− Меня когда-то так сожгли, только я не молчала, кричала. А когда связки сгорели, молчала. Благо к тому моменту уже даже нервные окончания сгорели почти полностью, и боль меньше ощущалась. Потому что потом меня закопали. Не знаю, как я могла дышать под слоем земли. Но выбралась я из могилы через двое суток глубокой ночью. Украла одежду, в чьем-то дворе. И деньги у того, кто меня обвинил. И после этого ушла из города.