Дар ангела - стр. 6
– Ну да, – папа, тщательно нарезавший хлеб, удивленно пожал плечами. – Вызывают, билеты уже на эту пятницу заказали. Визы-то у нас еще не кончились, вроде ничего не препятствует… Вот так-то, ребенок.
Алиса слегка поморщилась: она не любила, когда ее называли ребенком, но что поделать, если это любимое родительское словечко.
– А надолго вы едете? – спросила она, все еще выбитая из колеи неожиданной новостью.
– Не знаем, – вздохнула мама. – Там какая-то проблема возникла. Как разберемся – так сразу назад. Ты ведь уже большая, скучать не будешь? Одна справишься? – в голосе мамы звучало искренне беспокойство. И ее волновал этот странный и неожиданный вызов.
– Олечка, ребенок у нас молодец. Да, ребенок?! – снова подмигнул папа. – Что главное? Главное – не дрейфить. Вперед и с песней! «Потому, что мы народ бродячий, потому, что нам нельзя иначе. Потому, что нам нельзя без песен, потому, что мир без песен тесен»[4], – пропел он слова из походной песни.
– Погоди, Вить, – остановила его мама, с тревогой вглядываясь в Алисино лицо. – Что-то случилось? Алиска, хочешь, мы останемся? Ну просто скажем, что не сможем поехать, что семья важнее.
Девушка и сама не могла объяснить своего странного состояния. Отчего-то все сегодня казалось неправильным, а сердце странно щемило. Но беспокоить по пустякам родителей и мешать их работе, без которой они и не представляли собственной жизни, она никак не могла.
– Все в порядке, – поспешно сказала Алиса, отхлебнула чаю и тут же высунула ошпаренный язык. – Ну почти все, – торопливо поправилась она. – Разумеется, поезжайте. Что я, маленькая? И не в первый раз одна останусь.
– Вот, запей холодным, – мама плеснула из графина холодной воды в новую чашку и поставила перед дочерью. – Не слишком больно?
Алиса не ответила, усиленно пытаясь подуть на высунутый язык.
– Ничего, до свадьбы заживет, – успокоил папа. – Как, кстати, твой кавалер?
Девушка пожала плечами, не зная, что и сказать.
– Денис – славный парень, – заметила мама, аккуратно подчищая хлебом остатки рагу в своей тарелке. – Правильный, основательный. И вообще хорошо, что ты хоть с кем-то встречаться начала. Для девушки естественно интересоваться мальчиками. Знаешь, в твои годы за мной пол-института бегало… – мечтательно закончила она, подпирая рукой щеку.
– Но выбрала ты самого лучшего! – папа выкатил грудь колесом и гордо вздернул подбородок. – Так что, Алиска, не спеши. Любовь и дружба проверяются в испытаниях. Знаешь же: «Парня в горы тяни – рискни! Не бросай одного его: пусть он в связке в одной с тобой. Там поймешь, кто такой…»[5] Э, да ты опять спишь, ребенок! Ну давай дуй спать!
И Алиса не стала спорить и поплелась обратно на свой диван.
Четырнадцать лет назад
Он сидел напротив нее, скрестив ноги, и улыбался. Она почти не могла разобрать черт его лица, да и, если говорить откровенно, ей это было совсем не нужно: главное – она ощущала идущее от него тепло и свет, ей было хорошо рядом с ним, и она знала, что он выслушает и поймет ее – все, что она говорила, было для него значимым и важным.
– Там была кошка, – торопливо, сбивчиво рассказывала девочка, – такая рыжая. Красивая. Худая. Котенок. Он мяукал и говорил, чтобы мы его взяли. А мама сказала, что мы не можем взять кошку. Очень редкую и красивую кошку. Мы собираемся в экс…педицию.